Хаджар выдохнул облачко дыма.
Удивительно, но почти за семь веков своей жизни, буквально
тонущей в сражениях и распрях, он не так чтобы часто встречал тех,
кого можно было бы заклеймить ярмом бесчестия. Скорее наоборот.
Примус желал сделать свою родину сильнее, пусть и выбрал для
этого весьма кровавый путь. Но он любил сына. И племянницу. Скорбел
по брату, чью жизнь ему пришлось отнять и, наверное, в своей манере
любил и Хаджара.
Санкеш, разбитый собственный судьбой и пытавшийся сделать все,
чтобы такая участь, как у него, больше не выпала никому другому. С
ним Хаджар чувствовал особое родство - ведь он и сам шел по своему
пути ровно с той же самой целью.
Чтобы его, Хаджара Дархана, незавидная судьба более никогда не
выпала кому-либо другому.
Император Морган. Он отдал все, что у него было. Семью, любимую
женщину, нелюбимую жену, друга, бесчисленных поданных и, под конец,
самого себя, чтобы дать возможность своему народу обрести
свободу.
Что может быть поэтичней, чем такая судьба.
Хаджар выдохнул облачко дыма и посмотрел на небо. В ответ не
него взглянула пустота вечности, заменявшей богам лазурь
синевы.
Чин’Аме. Как и Морган он пожертвовал всем, даже собственной
дочерью и внуком, ради, как ему казалось, спасения мира от
неминуемой трагедии. Он положил жизнь на жертвенный алтарь всего
Безымянного Мира. И, пусть и был обманут, но его порыв был
исключительно благороден.
Эрхард, до самого конца несший своим людям надежду на новый
день, где никто не умрет от голода, никто не встанет перед выбором
кого из детей, плачущих и умирающих, накормить.
Дом Золотых Небес в стране Бессмертных. Несмотря на выбранный им
способ, они желали того же, чего желают большинство простых
смертных. Потомства. Увидеть, как через твоих детей и внуков,
продолжается частица тебя самого. И попытаться сделать так, чтобы
их жизнь оказалась немного проще и спокойней, чем твоя
собственная.
Король Бессмертных Пепел, который никогда и не был врагом для
Хаджара.
Как, если задуматься, не были они просто лишь врагами и с
запутавшимся Примусом, разбитым Санкешем, потерявшим надежду
Морганом, находящемся в плену Эрхардом, и обманутым Чин’Аме.
Все эти имена принадлежали, на самом деле, героям. Вынужденным
героям. Не тем, из песен бардов и менестрелей, что, надев сияющий
доспех спешат совершать подвиги во имя всего хорошего супротив
всего плохого.