А после и Йену. Робкому, пугливому, забитому мальчику, который
никогда раньше не осмелился бы на подобную дерзость. Но сейчас он
беззастенчиво трогал мои волосы, будто так все и должно быть.
— Это все, что у меня было. — признался он и легко дернул за
кончик косы.
Скрипнула кровать — старые пружины не были готовы держать вес
здорового мужчины, но Йену было все равно.
Опершись коленом о перину, он крепко обнял меня. Почти
напугал.
Окажись на его месте кто угодно другой, я бы, пожалуй, уже
что-нибудь ему подпалила. И только после этого задумалась хотел ли
он сделать что-то дурное или я все неправильно поняла. Но Йену, по
какой-то необъяснимой причине, даже после долгих лет разлуки, я все
еще доверяла.
Невозможно было представить, чтобы мальчишка, которого я
когда-то неделю вытягивала с того света, отгоняя от него тяжелую
болезнь, причинит мне вред.
— Шани.
— Что?
Объятия стали чуть крепче. Я ощущала, как бешено бьется его
сердце.
— Шани. — повторил он, уткнувшись носом мне в плечо.
— Что?
— Шани.
Горячее дыхание щекотало кожу, сквозь тонкую ткань ночной
сорочки. Холодные руки держали крепко.
— Шани.
Все это было похоже на дурной сон. Немного сумасшедший и даже
стыдный. Приличные девушки такими снами с подругами едва ли стали
бы делиться.
— Шани. — Йен исступленно повторял мое имя. Не реагировал на
слова. Только объятия его становились все крепче.
Я больше не могла это игнорировать.
Йен вырос, стал выше меня и куда сильнее, но когда я схватила
его за ухо, совсем как в детстве, жалобно заохал. Послушно разжал
руки. Извинился.
— Пообещай так больше не делать. — строго велела я.
Он на мгновение задумался, будто я потребовала что-то серьезное,
а не попросила всего лишь быть чуть сдержаннее, и больше не
набрасываться на меня.
— Боюсь, я не могу этого обещать. Я слишком рад тебя видеть и не
уверен, что смогу держать себя в руках… ой! Шани, пощади!
Я медленно, неохотно разжала пальцы. И дальше терзать его ухо не
было никакого смысла.
Ощутив себя старше, ответственнее и серьезнее, я, наконец,
смогла взять себя в руки. Как бы Йен теперь не выглядел, насколько
бы не изменился, я была той, кто его воспитывал, даже если совсем
недолго.
— Как ты сюда пробрался?
Он покосился на открытое окно второго этажа, выходившее в
проулок. За ним была лишь гладкая стена и голая каменная брусчатка.
Без магии забраться на такую высоту было почти невозможно, но
воспользуйся Йен магией, и простенькая защита здания, тут же
оповестила бы о вторжении.