Тщетны будут эти вопросы. Безнадежно. Мелькнул вдали силуэт
среди мрака, на пятачке освещаемом холодным светом, и нет его.
Сгинул. И кто ничего не записал, тому скоро стало казаться, что ему
померещилось. Только и остается в таком случае сказать
сакраментальное: "Допился!" Стукач - всем работам работа, но
свихнуться можно на ней в два счета.
Между тем велосипедист действительно был. И к известности он
явно не стремился, чтобы не подставлять свою голову под карающий
меч советского правосудия. Если присмотреться к нему поближе, то
можно было сделать интересные наблюдения. Костюм на человеке был
действительно живописный: черный тряпочный шлем танкиста,
демократическая темная фуфайка, довольно грязная и темные штаны из
"чертовой кожи" составляли единый ансамбль. Простого как три
копейки представителя пролетариата на грани люмпен-категории. На
ногах велосипедиста, чтобы не мешать крутить педали, были грубые
осенние туфли. Рыбацкие сапоги следовали с багажом.
Но лицо было совсем молодое. Можно сказать - юное. Не больше 17
лет. Хотя повадки и манера держаться скорее бы подошли человеку
намного старше. Забегая вперед можно сказать, что формально этому
парню было всего 15 лет и он заканчивал 8 класс. И хотя мешковатая
одежда надежно скрывала его фигуру, но вблизи он производил
впечатление маленького танка. Мощный, атлетический. 180 роста, 83
кг веса, состоящий из сплошных мускулов и сухожилий. Но, как уже
упоминалось, все это великолепие сейчас скрывала грубая рабочая
одежда.
Минут пятнадцать проследовав по дороге, наш фигурант завернул на
север, скользнув в проулок. Сразу за дворами многоэтажек начинались
кварталы частного сектора. "Родимые пятна старого общества". Так
называемая Гнилая балка. Царство заборов, халуп и индивидуальных
бараков. Маленькие, покосившиеся домишки, бесконечные заборы,
прямоугольники приусадебных участков, крохотные огородики
феодального поселка. Размеренный, почти деревенский уклад жизни.
Места, куда никогда не ступала нога интеллигентного человека. Здесь
уличного освещения совсем не было. Как и нормального асфальта.
Грязь, рытвины, колдобины...
Кое-где высыпанная на дорогу обширными пятнами и хрустевшая под
колесами велосипеда"жужелка", так здесь называли печную золу,
абсолютно не помогала в эпической борьбе с вселенской грязью. Улицы
здесь были непроезжими большую часть года.