Помню тот первый год. Мы пошли в обычную начальную школу. В
своём районе. Там было…убого, но весело. Простые дети. Такие же как
мы с Настей. Простые учителя. Да, они не были супер
профессионалами. Не имели наград и званий лучших педагогов. Но они
относились к нам нормально. Плевать, что учитель по словесности
вела сразу несколько предметов, включая математику и логику. Что
учитель труда редко бывал трезвым. Что мы сидели не за красивыми
партами в красивой форме, а на полу, на циновках, записывая уроки
самыми обычными шариковыми ручками на старых, переработанных листах
бумаги. Все равно было здорово.
В тот момент, после случая на мусорке, я уже понял, ошибки быть
не могло. Способности псионика каким-то удивительным чудом
проявились во мне. Естественно, Настя узнала об этом первой, сразу
же. Хотя... Нет, не первой. Единственной. Она единственная узнала
обо мне правду.
– Борь, ты совсем ку-ку? – Девчонка громко засмеялась. Мне даже
стало обидно, если честно. Чего это я не могу быть псиоником?
Интересно... – Откуда у тебя им взяться?
– Представляешь, а они взялись. – Я покрутил головой, выбрал
взглядом камень, лежащий неподалёку, уставился на его,
сосредоточившись. Через мгновение булыжник уже летел в дерево.
Ровно туда, куда я и хотел его кинуть.
– Это…это фокус? – Настя посмотрела на меня испуганно. – Скажи,
что это – фокус. Пожалуйста! Борь, я боюсь…
– Нет, Настя. Не фокус. – Я сел на пенек и понуро опустил
плечи.
Потому что мне самому было страшно. Охренительно в семь лет
выяснить совершенно случайно, что ты являешься тем опасным
преступником, которого немедленно, без суда и следствия отправят на
смертную казнь. Если откроется правда. В семь лет! В семь! Я
испугался. Реально испугался. Я не знал, что делать со всем
этим.
Три дня, прежде, чем прийти к Насте, проверял не было ли
случившееся с Жиртрестом стечением обстоятельств. Просто двигал
дома все, что мог двигать. Естественно, не руками. И оно, блин,
двигалось! Мать, правда, вечером, вернувшись с работы, удивлённо
поинтересовалась, не приходили ли ко мне друзья. Отчего у нас вся
мебель как-то неправильно стоит? Хотя, какие к черту друзья? Эта
женщина даже не знала, что у меня нет друзей. Одна лишь Настя.
Через три дня, попробовав телекинез на всем, для этой цели
подходящем, понял, ошибки быть не может. Я – псионик. Моя
способность – двигать предметы. Сел и заплакал. Реально. Как
девчонка. Очень сильно не хотелось умирать. Потом подумал еще
немного, взял свою любимую игрушку, зайца Пашку, и пошел к Насте.
Мне срочно нужно было с ней поговорить. Насте я верил безоглядно.
Всегда. Ну, а Пашка – это чисто для моральной поддержки.