– Мне будет нужно встречаться с вами по крайней мере раз в
неделю, но, откровенно говоря, мне не очень хочется сюда приходить.
Во-первых, я могу случайно попасться на глаза кому-то из вашей
охраны – а мне убивать хороших людей очень не хочется. Во-вторых,
некоторые необходимые процедуры требуют определенного оборудования,
а тащить его сюда не очень удобно. Так что нам нужно придумать, где
мы сможем встречаться так, чтобы нам никто не мешал по крайней мере
по несколько часов…
– А вы уверены, что это нужно мне?
– Да. Просто вы еще сами этого не знаете.
– Интересно… а вы – знаете?
– Конечно. Как я уже говорила, я врач-регенератор второй
категории, и моей главной задачей сейчас является сохранения вам
жизни и здоровья по крайней мере на следующие двадцать пять –
тридцать лет.
– Боюсь, что у вас ничего не выйдет, люди просто только не
живут. То есть живут, но редко, и со здоровьем у них в преклонном
возрасте…
– Ерунда, даже мадларки в среднем живут сто сорок лет. А сервы и
тем более гаверны и до трехсот чаще всего доживают.
– Кто?
– Ладно, начнем с самого начала, а то вы просто ничего не
поймете. Садитесь поудобнее, разговор будет долгим… и не очень
простым. Но, по моему единственно верному мнению, необходимым. Я
ведь говорила, что вы не знаете, кто я.
– Серова Татьяна Васильевна, родилась третьего марта тридцатого
года в деревне Некрасовка…
– Серова Татьяна Васильевна тысяча девятьсот тридцатого года
рождения умерла третьего марта тысяча девятьсот сорок третьего
года. Умерла окончательно и бесповоротно. А в освободившееся тело –
поскольку биологическая смерть тела наступает гораздо позднее
функциональной смерти мозга – была помещена энергетическая копия
врача-регенератора из будущего Тани Ашфаль и самой неуловимой
террористки Системы Шэдоу Бласс.
– Сразу двоих?
– Нет, просто в силу определенных обстоятельств врач
превратилась в террористку. Но не в этом дело. Я пришла сюда из
будущего, и это будущее столь ужасно, что единственной моей
задачей… единственной моей мечтой было сделать так, чтобы это
будущее никогда не настало. Оно уже не настанет… скорее всего – я
тут немало уже натворить успела. Но чтобы исключить даже малейшую
вероятность того, что будущее хоть немного станет похоже на то,
откуда мне посчастливилось сбежать, нужно… сейчас нужно, чтобы СССР
сохранился еще лет пятьдесят.