– Вспомнил, что еще у твоего дома есть?
– Ага, магазин. Там еще такая вывеска смешная. Колобок под
каток. Мама говорит что там блины продают, но мы не ходили ни разу.
Не уверен.
– У-у, Ромка, кажется нам с тобой по пути. Идем.
***
Веду мальчишку по дорожке, осторожно обходя то место, где
недавно упал. Советую ему не быть как я и следить за тем, что под
ногами. Мы довольно мило общаемся пока проходим сквозной двор. Идем
мимо моей одноподъездной свечки, рядом еще несколько таких, только
вот подъезды у всех в разные стороны смотрят, не общий у нас двор.
Это с парковки мне до дома идти минут пятнадцать, подземную не стал
брать. А до магазина нам рядом. И блинная как раз там же. Вот и
выясним не ошиблись ли мы с Романом.
Улыбчивый мальчонка успевает рассказать как они с мамой
переехали и ремонтировали квартиру. Как его перевели в новый
детсад, что с этого года он ходит в подготовительный класс в школу.
И школа тоже вот прямо радом с домом. Вспоминает номер школы и я
облегченно вздыхаю. Местный он. Из новостроек. И школа тут новая
совсем. Так что точно найдем его дом.
Спрашиваю его почему они с мамой в блинную не ходили. Там и
правда вкусные блины, со всякими начинками. На что мальчишка задрав
нос отвечает:
– Мамины блины самые вкусные, никто так больше не делает. Зачем
мне чужие покупать?
– Хм, и правда.
– А твоя мама тебе что блины не делает?
– Делает, почему, – усмехаюсь, – тоже очень вкусно умеет. Только
она живет далеко. Так что приходиться покупать. Я и сам умею. Но
мне лень если честно.
– Как это?
– Лень?
– Ну да? Как может быть лень себе приятно сделать?
– Знаешь, Ром, для себя что-то делать чаще всего лень. А вот
других порадовать приятно.
– А чего не радуешь? – и глазами в мою сторону так сверкнул
лукаво. Чуть не пообещал нажарить блинов. Маленький
манипулятор!
– Мне некого, – снова признание срывается с губ легко. И что
самое удивительное, в компании чужого ребенка мне совсем не сложно
говорить про свою больную любовь.
– У-у-у, жаль. Одному скучно.
Устами младенца… И правда скучно. Только я той скуки не замечал
погрузившись в работу и в культивирование своей боли. Цеплялся за
нее. Будто если мне не будет плохо, то и Лизу значит я не люблю.
Дурак такой. Нужно было давно упасть где-нибудь, чтобы мозги на
место встали. Лиза счастлива, это же здорово. Значит и я могу жить
нормально. А когда я ей понадоблюсь, я буду рядом. Куда же я
денусь. Такой весь бракованный. Другие женщины мне не интересны. Но
жизнь не останавливается по щелчку пальцев. Что я помню за
последние четыре месяца? Да ничего! Как будто все вокруг на паузу
поставил. Но ведь это не так. Это я себя поставил, а жизнь вокруг
бурлила, текла, менялась.