
— Да входи же ты!.. Что стряслось, почему ты здесь?..
У неё стучат зубы. Ну, понятно, успела промёрзнуть; как бы не
простудилась теперь. Ведьмы отлично умеют лечить многие хвори,
кроме своих собственных. Тут нужна другая ведьма. Или колдун.
Дрожит, даже трясётся, стиснув кулачки. В камине у меня жарко
пылает огонь, он всегда пылает — не могу без пламени, — но сейчас
нужно что-то получше.
Стаскиваю с Бри плащ; скромное дорожное платье тоже мокро
насквозь. Странно — она в ведь своём Лесу и не смогла отвести
какой-то там дождик? Ну, или будем справедливы, сильный ливень, но
всё равно, не должна ведьма скакать мокрой курицей.
Пламя в плите на кухне ревёт и мечется, закипает чайник, а я
приношу сверху чистый махровый халат. Халат для Бри. Когда она
остаётся у меня, всегда в него залезает.
Но сейчас она только стоит, глотая слёзы. Под ногами натекла уже
изрядная лужа.
Делать нечего, беру её за руку, тащу в ванну. Идёт за мной,
точно зомби.
Кипяток льётся и бурлит, вода быстро поднимается. Начинаю
разувать Бри — на ней старомодные боты с загнутыми вверх носами и
классические «ведьмовские» чулки — толстые, в оранжево-чёрную
полоску.
Значит, была на каком-то их, ведьмовском, слёте. Небось на
Брокене.
— Раздевайся, полезай, согреешься!
Бри трясётся и молчит. И только когда я начинаю расстёгивать на
ней платье, приходит в себя и вяло отпихивается.
— Я сама… сама…
— Давай сама. Полежи в пене, пока я на стол накрою.
Поворачиваюсь к дверям и слышу:
— Нет, ты не уходи… только отвернись пока... я такая…
растрёпанная…
Да уж, подруга, растрёпана ты основательно.
— Не смотрю, не бойся.
За спиной шуршит ткань, затем раздаётся негромкий всплеск.
— Ой, горячо!
— Тебе полезно. Сейчас привыкнешь.
Шипит моя пенная бомба, и Бри бормочет:
— Можешь смотреть…
Ведьма сидит по самые уши в облаке розоватых пузырей. Кажется,
взгляд сделался поосмысленнее.
— Ну, выкладывай, дорогая. Что у тебя опять?
Хлюп-хлюп носом и отводит глаза.
— И… Избушку мою угнали…
Тут у меня самым натуральным образом отвисает челюсть. Такого у
нас ещё не случалось.
— П-погоди. Твою избушку? Твой дом? На курногах? Манюню
твою?
Опять шмыг-шмыг. Хлюп-хлюп. Виновато кивает, не глядя мне в
глаза.
— Как её могли угнать? Это же невозможно! Она же только хозяйку
послушает!
— Ы-ы-ы! — опять в слёзы.
— А Рашпиль где? Рашпиль куда смотрел?