— Скажите за вами, что доллары закончились. Есть ещё юани и
евро.
— Хорошо, — кивнул я, — передам.
Женщина в дорогом пальто, которая успела за мной занять очередь,
недовольно нахмурилась, услышав новости, но всё равно вошла в
кабинку для обмена. Наверно, решила выгрести юани.
Возле аэропорта было много машин. Будто бы и правда сейчас канун
нового года, а не обычный январский будний день. Немного
поколебавшись, я заехал на самую дорогую парковку. Конечно, часов
через шесть-семь, не дождавшись собственника после объявлений,
машину эвакуируют. Плевать. Обычно тут было пусто. Только такси
стояли, которые клиентов забирали и сразу уезжали. А теперь я еле
место нашёл.
Ожидаемо, внутри терминала была толпа. Мы минут десять простояли
на контроле безопасности, но, наконец, оказались внутри. Вещей с
собой я много не брал. Зачем? Только морока лишняя. Самая дорогая
техника, документы и ценности вполне помещались в место ручной
клади, как и Ванин чемоданчик. За Сашкину переноску было отдельно
заплачено. Так что мы сразу с распечатанными посадочными и
паспортами наготове направились в зону международного вылета.
Тут тоже была приличная очередь. Мы спокойно её отстояли. Я
протянул документы контролёру. Тот почему-то замешкался. Начал
что-то проверять по компьютеру. Потом протянул документы обратно,
так и не поставив штамп.
— Что не так? — спросил я, стараясь сохранять спокойствие.
— Ваш рейс отменён, — ответил он, — вы что, за табло и
объявлениями не следите?
У меня сердце ухнуло куда-то вниз. Я огляделся по сторонам, и
только теперь увидел, что мы далеко не единственные, кого
завернули. Собственно, контролёры вообще перестали кого-либо
пропускать на досмотр, хотя продолжали исправно смотреть документы
и возвращать их владельцам без штампов.
— Не задерживайте. По поводу возмещения обращайтесь в
авиакомпанию или агентство, где приобретался билет, — бросил
контролёр с нескрываемым раздражением.
Я нехотя отошёл в сторону. Сердце частило. Я достал смартфон,
открыл приложение для бронирования и попытался найти билеты на
ближайшее время хоть куда-то. Тщетно.
Толпа тем временем вокруг начинала бурлить, и мне это совершенно
не понравилось. Я схватил Ваню вместе с чемоданчиком в охапку и
начал продвигаться к выходу. Когда мы были у вращающихся дверей,
сзади доносилось всё больше возмущённых голосов. Пустили объявление
по внутренней трансляции: «Дамы и господа! По независящим от
администрации причин, наша воздушная гавань закрыта на приём и
отправление воздушных судов. О сроках возобновления работы будет
сообщено дополнительно. Просьба сохранять спокойствие».