Я судебный репортер. Судебные очерки и журналистские расследования разных лет - страница 17

За соседним столом маячило знакомое лицо коллеги из «Советской Башкирии». Я пристроился на стуле рядом с человеком в прокурорской форме и достал блокнот:

– Разве процесс не закрытый?

– Да с чего вы это взяли? Самый обыкновенный открытый процесс…

У дверей комнаты стояли дюжие милиционеры и бдительно смотрели, чтобы лишний народ не проникал вовнутрь…

Верстка начала очерка в газете «Вечерняя Уфа» за 4 мая 1987 года, №101 (5520).

Уже первые дни судебного разбирательства показали, что дело №1—123 должно быть в центре общественного внимания. Не только потому, что число связанных с наркотиками преступлений в республике за год возросло в 2,5 раза. («Пьянство и наркомания, на мой взгляд, самые острые сегодня проблемы», – сказал прокурор БАССР В. И. Кравцев). Но и потому, что не было еще в Уфе судебного процесса, где к уголовной ответственности привлекались сразу шесть медиков, обвиняемых в нарушении врачебного долга, в похищении, хранении и сбыте наркотических средств. Где корни их падения, что за условия способствовали кражам и наркотическим деяниям – вот что волнует всех нас, и в первую очередь медицинскую общественность города.

В центре этого процесса, несомненно, стоит фигура молодого врача Рустэма Гатауллина – именно он, работая в отделении хирургии сердца больницы №6, привел на скамью подсудимых своего коллегу Круглова и похищавшую для него ампулы медсестру-студентку Флориду Шацких, врача из Языково Мухамадиева и других.

Сын известного на всю Башкирию профессора-хирурга и сам подававший надежды специалист, он уже давно (наркотики употребляет с 1977 года) катился по наклонной, теряя моральный облик и втягивая в поисках наркотических доз на преступный путь новых и новых людей. Если повнимательней вглядеться в лицо этого процесса, то судьбы почти всех сидящих сейчас на скамье подсудимых перечеркнуты именно его рукой – исколотой рукой наркомана.

– Я очень испугалась, когда на совместном дежурстве Рустэм Гатауллин попросил взять для него наркотик, – показала на суде медсестра Шацких, – но он успокаивал, что отец у него большой человек, а дядя министр1 – и меня, в случае чего, защитят. Мне некуда было деваться, и когда он забрал и унес ампулу с наркотиком, я ввела вместо наркотика больному анальгин с димедролом…