— Нет, Илья.
— Я должен был попытаться, — улыбнулся я. — Простите, Елизавета
Андреевна. Это сильнее меня.
Она лишь хмыкнула, и вдруг ветровое стекло треснуло, а мне в лоб
ударила пуля, разбившись о наложенный защитный барьер. Голова
дёрнулась назад, ударилась об опорную подушку, а я уже валился
набок, перехватывая руль у Елизаветы одной рукой и утягивая её на
себя второй, чтобы девочку не подстрелили. Вряд ли она плетёт себе
охранную ауру утром, как я, сразу после пробуждения, верно?
— Тормоз жми! — заорал ей. Девушка, в первый момент окаменевшая
от шока, послушно вдавила педаль в пол. Я чувствовал под собой её
напрягшиеся бёдра.
Машину резко развернуло, осыпалось осколками ещё одно окно. Пуля
хрустнула, пробив металл автомобиля. Да всё уже, стрелок, всё. Ты
всех убил, успокойся. Я распахнул водительскую дверь:
— В канаву быстро, — подтолкнул её учительницу. Все манеры
забыл. Но в такой ситуации пока будешь искать подобающие слова —
легко нахватаешься свинца.
Девушка явно потерялась, но команду выполнила. Я вывернулся из
салона ужом, и уже вскоре мы сидели под прикрытием зарослей.
Елизавета старательно пыталась закрыть бёдра короткой юбкой. Нашла
о чём думать.
— Илья... Что это... Как это. Ты... Вы... Боже мой, я не знаю
что делать.
Я прижал палец к губам, призывая молчать и она будто бы
обрадовалась просьбе. Умница. Так, откуда стреляли догадаться
несложно. Дорога шла к круговому перекрёстку, окружённому кольцом
дубов. Метров триста-четыреста.
— Елизавета, прошу, послушайте меня, — я коснулся её щеки,
привлекая внимание. Девушка торопливо закивала. — У вас есть
телефон?
Ещё один кивок, на лицо свет понимания. Хорошо, теперь ей есть
за что цепляться.
— Вызывайте полицию. И пожалуйста, возвращайтесь в приют. Вот
так вот, по канаве. На дорогу не выходите.
— Артемьев... Илья... А ты?
— Всё будет хорошо, просто сделайте как я прошу, ладно? — она
непонимающе нахмурилась.
— Илья, а ты?
— У меня неотложное дело, — сказал я. — Надо поговорить кое с
кем, обкашлять ситуацию.
— Что сделать?! Илья. Я твой преподаватель и я не оставлю... —
так, она, видимо, приходит в себя. Это и хорошо и раздражает
одновременно.
— Выполняйте, — я скользнул прочь по канаве, в ту сторону, где
нас поджидал стрелок. С его точки обзора вряд ли было видно, что из
машины мы выползли. Стрельбы больше нет, а значит снайпер либо
ушёл, либо идёт добивать.