– Молоток, Мирас! – выкрикнул Жека со своего места и заливисто свистнул, чем обратил на себя внимание многих.
При виде собственной крови силач пришел в дикую ярость. Он стал кидаться на дерзкого мальчишку, пытаясь схватить его в тиски своих громадных ручищ. Но юркий малец всегда успевал в самый последний момент увернуться. При этом количество ударов, пропускаемых здоровяком Амантаем, лишь росло. Примерно за две минуты Мирас успел провести еще один свинг, два хука с обеих рук и даже замахнулся на апперкот, который вышел очень корявым. Зато все предыдущие оказались весьма недурны. Это Жека отметил с неимоверной гордостью за ученика. Причем бил «доходяга» по большей части в голову.
Еще минуту спустя палуан стал плохо ориентироваться в пространстве. Было видно, что он окончательно потерял контроль над ходом поединка. Мирас тем временем только наращивал темп, попеременно выбрасывая вперед костлявые кулаки, сбившиеся к тому времени в кровь. Крики болельщиков давно стихли. Слышались лишь возгласы удивления необычной манерой боя гостя.
Наконец раздался звонкий щелчок. Амантай повалился на землю, получив удар в челюсть. Не удержавшись, Жека, как заправский тренер, подбежал к своему ученику. Обхватив тощее тельце, приподнял парня над головой. Жигиты Кульмагамбета ликовали. Старейшина каржасов хоть и старался сдерживать себя, но уголки его губ все же потянулись кверху в торжествующей ухмылке.
Жека поймал взгляд Калижана. В его узких глазах читалось разочарование. А может быть, и большая обида на тех, кто отнял у него миф о непобедимости сына.
Глава 8. КТО ВИНОВАТ?
Глава найманов, хоть и был страшно зол, но все же сдержал обещание. Правда, пойти c каржасами согласились всего три его соплеменника. К ним Калижан присоединил своего сына-великана. Как бы в наказание за позор отца. Так что дальнейшее путешествие продолжили уже не двенадцать, как прежде, а шестнадцать человек.
В путь тронулись рано утром. Солнце только проглянуло из-за холмов на востоке, а небольшой отряд уже был готов выступить.
Надо сказать, вчерашнее поражение Амантая немного смягчило наймана. Два бия пошли на примирение и весь остаток вечера провели в главной юрте.
С сыном Калижан попрощался сухо. Просто протянул ему свою пухлую руку, не сокращая при этом дистанции. Ни один человек так и не узнал, каких усилий стоило отцу это хладнокровие.