И вот сейчас это «немного» кончилось. Она волновалась. Укрытая шалью, спрятавшись в самом темном углу, она мечтала дотронуться до любимого, гладить по лицу и вспоминать о звездах. Но если она хочет общения, в то же время размышляла она, его нельзя пугать, его нельзя подпускать близко.
– Привет. Я так по тебе скучал.
У него был такой взволнованный и родной голос.
– Здравствуй, как дела? – она почти не волновалась и чувствовала, что им совершенно не о чем говорить. – Садись на стул, возле камина.
– Ну, как ты? Меня не пускали к тебе, говорили, что волновать тебя нельзя, а я…
И Лена услышала, как он поднялся со стула и сделал шаг по направлению к ней. Это она предусмотрела, этого она ожидала и загодя придумала подходящую фразу.
– Пожалуйста, сиди, мне так удобнее разговаривать, – предупредила она его, почти давясь слезами.
Шаг назад, и скрип стула.
– Говорят, скоро тебя перемещают?
– Да…, да…
И в воздухе повисло неловкое молчание.
– Лен, ну я так не могу, я хочу подойти к тебе. Ну как можно говорить на таком расстоянии, как можно почувствовать тебя через комнату. Я так долго мечтал о нашей встрече, я так ее себе представлял, я… – и он опять сделал движение подняться.
– Нет!!! – вскрикнула испуганно Лена, – Нет, нет, …неееет! Сиди там! Ты что не знаешь, какая я? Ты что не знаешь, что меня не осталось, что на меня нельзя смотреть без отвращения, что я сама не могу ничего видеть, у меня нет глаз?! – выкрикнула она – Тебе что не рассказывали знакомые?! Зачем ты меня мучаешь?
И она заплакала. Хоть и давала себе клятву этого не делать.
– Я много думал о нашей встрече. Я много расспрашивал о тебе моих родителей, я советовался с ними. Слушай, я могу на тебя не смотреть, а значит и не видеть все то, что ты не хочешь, чтобы я увидел, но я хочу до тебя дотронуться, прижать к себе, хотя бы немного, если тебе это не больно, я хочу в последний раз… – и он заплакал.
Это было так для нее неожиданно. Она не представляла ситуацию, повернувшуюся подобным образом. Она не знала, что делать, знала только, что он не должен и не может запомнить ее такой уродиной в последнюю их встречу…
– Я советовался… мы размышляли… мы предполагали, что ты так поступишь… – его голос был сбивчивым. – Мне родители посоветовали быть с тобой на равных. Они посоветовали мне, понимаешь, мне – он выделил это особо – завязать глаза, чтобы я не мог тебя видеть, но мог чувствовать. Ты не можешь мне отказать, ты должна согласиться. Ты должна согласиться…