Первая попытка результата не дала, а потому девушка решила вернуться сюда, когда солнце сядет. Астарот все время молчал, и как воришка постоянно оглядывался.
– Ты чего такой дерганный?
– Ничего! – встрепенулся он.
– Не уж-то, страшно по городским улицам бродить?
– Кому? Мне? Великому демону…
– Да помню я, помню всю эту лабуду про твое звание! Прекращай уже воздух сотрясать!
– Но я же…
– Демон? Я помню! Вот каждое утро, слушая твои – «рабыня! принеси господину трапезу!» как-то сложно забыть о том, что питомец, живущий у меня под боком не просто бесполезный комок шерсти, а демон, которого я превратила в кота!
Астарот надулся. Его впервые вот так отчитали за бахвальство. В преисподней за такое только хвалили, а тут… Странные эти люди! Сами себе ограничения придумывают. И тут ему на глаза попался красочный рекламный щит с рекламой шейка.
– Это что такое?
– Реклама.
– А для чего она нужна?
– Чтобы рассказать людям, где и что новенькое появилось.
– Рабыня, веди меня туда, немедленно! Я должен это попробовать!
– Нет!
– Ты смеешь перечить великому мне?
– С учетом того, что плачу я, то да – смею!
Как сложно в этом мире. Там в преисподней он великий и неповторимый, второй после Люцифера, тот, кто нарушил вековые каноны, установленные самим богом, его боятся и ни в чем не отказывают. А тут, эта девчонка, смеет ему говорить «нет!». Он хотел было наказать ее и испепелить молнией или отослать на край пекла, туда, где даже чертям жарко, но вытянув руку, понял, что все тщетно. Сейчас он был бесполезным куском плоти, обычным человеком, без каких либо сил и привилегий.
Михаэла смотрела на его странные метания и как следствие – отчаяние, и уже начала откровенно хихикать. Со стороны, этот здоровенный мужик выглядел как мим, изображающий какую-то странную пародию.
– Ладно, угощу! – сквозь смех сказала девушка – Но при одном условии.
– Как смеешь ты ставить условие великому демону?
– Еще как смею, иначе этот великий демон останется без песочного печенья на десерт от меня.
– Печенья? – его глаза загорелись голодным огоньком – того нежного и рассыпчатого?
– Угу.
Он попытался придать себе серьезный вид, но это ему явно плохо удавалось.
– Так уж и быть, глаголь условие! – он подпер грудь руками и вздернул подбородок кверху, ожидая требований от гастрономической террористки.