Легкое платье приятно продувалось
ветром, но волосы мне все же пришлось собрать в косу, иначе стало
бы совсем жарко. У каждого из нас есть любимые моменты, ценности
которых не понимает никто больше, маленькие, незаметные ритуалы,
дающие нам силу. Для меня таким ритуалом было срезать путь через
высокое разнотравье и ощутить, как мальва щекочет лодыжки, идти и
вести кончиками пальцев по наливающимся цветкам черной горчицы.
Я слышала сок трав, и он словно
мешался с моей кровью, давая мне бодрость. Теа говорила, что у меня
дар настоящего лекаря, и что я смогу со временем создавать
эликсиры, но пока я прикасалась к этой части себя, лишь когда
погружалась в такую дрему наяву, и никак не могла впасть в нужное
состояние по указанию.
Но сейчас мне нужна была сила и хоть
какая-то уверенность в себе. Так что я скинула туфли и, подхватив
их за задники, побежала вперед босиком, скользя на крупных и еще
влажных листьях мальвы. Когда же увидела то, что во времена
правящих здесь сорок лет назад зеленых герцогов было домиками для
прислуги, а теперь служило жилыми корпусами ученикам, я свернула
вправо, в заросший сад – так меня было не видно.
Детское желание спрятаться, вообще
не идти в главный дом, внезапно накатило на меня, и я остановилась,
а потом, озираясь, как преступница, легла на спину, закинув руки
под голову. Теперь я видела лишь траву и кусочек голубого неба,
ощущала бьющуюся в земле жизнь – и она успокаивала меня.
«Я полежу здесь совсем чуть-чуть, -
сказала я себе, прикрывая веки. – Теа еще даже не встала».
-Ты наставница? – раздался знакомый
до дрожи голос, и я резко открыла глаза.
Откуда он мог здесь взяться?!
Посреди моего сада?!
Келлфер нависал надо мной исполином,
закрывая небо. Своим темным камзолом он разрушал гармонию светлого,
пастельно-нежного утра, превращая ее в невзрачный фон для силы и
рождаемого ею страха.
Солнце ореолом золотило его
каштановые волосы. Мне это свечение показалось столь неуместным,
что я чуть нервно не захихикала, проглотив смешок лишь в последний
момент.
-Нет.
-Послушница?
-В Обители нет послушников, только
ученики, мы не орден, - объяснила я, садясь, а потом медленно
поднимаясь на ноги. Наверно, прозвучало недостаточно вежливо,
словно я обвиняла в чем-то самого Келлфера и Приют, потому что мой
собеседник усмехнулся, отчего у меня кровь заледенела в жилах. – Но
я и не ученица, - поспешно добавила я, избегая смотреть ему в
лицо.