— Мелли, подготовь зеленую комнату на третьем этаже, у нас
гость, — бросил служанке папаша Дорфит. Та поклонилась и
опрометью кинулась вверх по лестнице.
— Но мы ведь еще не договорились... — удивленно
посмотрел на трактирщика юноша.
— С вас я лишнего не возьму, — заверил его
тот. — Мне однажды такой же, как вы, младший мастер жизнь
спас. Думаю, полтархема в день за комнату и трехразовое
питание — недорого.
Лек едва не поперхнулся, это было почти
задаром — меньше чем на два тархема он никак не
рассчитывал. Но одновременно ему сделалось неловко, ведь не он спас
жизнь этому человеку. Имеет ли он право пользоваться его
благодарностью?
— Я с вас больше не возьму, уважаемый младший
мастер! — понял его сомнения папаша
Дорфит. — Тот мастер у меня на руках от ран умер, а я
поклялся, что буду помогать каждому из вас чем только смогу. Это
моя клятва!
— С благодарностью принимаю ваш дар, уважаемый
брат! — низко поклонился Лек, вытянув вперед сложенные
лодочкой руки. С чужой клятвой не спорят, это величайшее
оскорбление, смываемое только кровью. Старый воин не заслужил
такого.
— Да чего там, — смутился
трактирщик. — Пустяки. Пусть уважаемый младший
мастер...
— Меня зовут Лек, — перебил его
юноша. — Светлый лорд великого дома ар Сантен.
— Впервые в метрополии?
— Да, решил мир посмотреть. Дома делать нечего, многие наши
соседи служат в гвардейских полках. Вот и мне пришла пора пора
послужить его величеству.
— Достойная цель, — степенно кивнул папаша
Дорфит. — Садитесь, обед сейчас будет. Вы свинину в сухом
вине не пробовали? С венсенским соусом?
— Нет, — помотал головой Лек. — У нас
свиней не держат, накладно.
— Вам понравится, светлый лорд, — заверил
трактирщик. — Моя жена прекрасно готовит, я сам на ее
стряпне вон какое пузо наел.
— Благодарю, — улыбнулся Лек и сел за ближайший
стол, положив котомку рядом.
Мясо оказалось таким вкусным, что юноша, хотя совсем недавно
завтракал, очистил тарелку почти мгновенно. Да, жена папаши Дорфита
действительно мастерица, каких поискать. Такой вкуснотищи Лек ни
разу не пробовал. Даже на празднике Летней Ночи, когда горцы
выставляли на стол все самое лучшее, он не ел ничего подобного.
Мясо буквально таяло во рту. Мэтр рассказывал что-то о грандиозных
пирах в замках аристократов метрополии, но ему не верили, не
понимая, зачем нужно такое расточительство. Слабый темный эль,
поданный в высокой деревянной кружке, был непривычным на вкус, но
прекрасно утолил жажду. Поев, юноша уплатил трактирщику три тархема
за шесть дней вперед и поднялся на третий этаж.