С улыбкой, возможно глупой, я шагнул
вперёд, выходя из-за угла шатра. Сообщил:
— Я Лиал. Можете считать, что нашли
меня.
Утро встретило приятной свежестью,
напоминая, что лето закончилось. И даже не вчера.
Думал, что встал первым, но нет,
верный Креод уже сидел на бревне возле соседнего шатра и полировал
меч.
Встретив его взгляд, я приказал:
— Поднимай всех. Нам пора.
— Понял, господин.
Управился он быстро. Я ждал солдат у
конюшни, держа в поводу своего Черныша, поглаживая его по шее и
прикидывая, как будет лучше добраться до места задания, но все
мысли вымело из головы, когда я заметил глаза моих людей — полные
страха и отчаянья.
Один из солдат и вовсе, встретившись
со мной взглядом, решился на вопрос, которого и не должен был
задавать:
— Г-господин, а к-куда мы?
Креод тут же рыкнул:
— Ты, новенький, слишком много
вопросов. Реольцев бить едем, тебе нужно знать только это.
— Да к-как же так, в-ваша милость? Мы
ж только-только от смерти спаслись?
Его неожиданно поддержал другой
голос, негромкий, но вполне для меня разборчивый:
— Сам-то ранг получил, должность, да
золота, небось, отсыпали, а мы дохни ни за шиш.
И не только для меня.
Креод тут же шагнул вперёд:
— Это кто вякнул? Ты, что ли, Улик?
Ко мне, живо!
Ограк, который стоял между мной и
солдатами, решил дать совет:
— Не будьте строги сейчас, господин,
уважение солдат можно заполучить не только наказанием и...
Я поморщился и сложил знак —
«помолчи, ради Ребела», и заметил, как дрогнули мои солдаты, один
так и вовсе сделал шаг назад, пусть и неуверенный, едва заметный,
но шаг.
Я опустил взгляд на свою руку, сжатую
в печать. Это я знаю, что эта печать лишь символ придуманного мной
языка для теней. Это Креод и Илиот знают, что я постоянно разминаю
руки, чтобы повысить гибкость пальцев. А вот что подумали солдаты,
тем более те, кто со мной недавно? Что я сейчас шарахну по ним
чем-то из арсенала адепта, чтобы наказать за слова одного всех? Не
иначе.
Сжал пальцы в кулак, ломая печать,
поднял голову. Ограк, разумеется, прав. Солдаты Дома Денудо верны
так отцу и мне не только потому, что отец суров, строг и заслужил
титул Клинка ещё совсем молодым. Пора бы и мне вспомнить, что
верность людей завоёвывается шаг за шагом и деньги один из первых и
самых простых шагов.
— Креод, оставь его.
Тот скрипнул зубами, но отпустил
плечо солдата, пихнул его в грудь, возвращая в жалкое подобие
строя, тихо, едва слышно предупредил: