— Пусть благодарность получат все
причастные к этому делу. Как и наказание.
Говоря эти слова принцесса Леве
обернулась к одной из телег. К той, в которую солдаты сложили
головы всех Кровавых, Клинка Вирма и всех идаров из числа напавших.
Доказательство того, кто предал и устроил нападение на отряд
принцессы Леве. Ну Омер, связанный так, что и пальцем не пошевелит,
там же лежит. Бок о бок с мёртвыми.
Привлекая моё внимание, рядом, на
расстоянии вытянутой руки повисли сразу двое — Молак и Ариос.
Я чуть шевельнул рукой, показывая,
что заметил и слушаю.
— Господин, ваш план верен, но вы
забыли про одну вещь. Про ваших подчинённых. Какой прок скрывать
лицо Леве, если пока вы будете идти к хоу, солдаты уже потребуют
себе свою долю славы за её спасение?
Совет или упрёк был справедлив. Я
крутнулся в седле, оглядывая этих самых подчинённых. Окровавленных,
усталых, перевязанных. Что-то они подлечили исарами из запасов
отряда, что-то у самых тяжёлых подлечил я. Негромко произнёс:
— Креод.
Как и подозревал, он меня отлично
услышал: встрепенулся, поднял взгляд, встречаясь со мной
глазами.
— Ко мне.
Когда его граух поравнялся с моим, я
так же негромко приказал:
— Мы едем в лагерь. Солдаты должны
молчать о том, что произошло.
Он прищурился:
— Просто молчать или...
— Молчать до тех пор, пока к ним не
придут с вопросами люди короля или кто-то подобный. Ни единого
лишнего слова, ни единой похвальбы о том, как они спасли дочь
короля. Они должны быть немы. Смогут или лучше оставить их за
оградой лагеря?
Креод нахмурился, не торопясь с
ответом, наконец, кивнул:
— Смогут. Когда доберёмся, у них уже
не останется никаких сил, а азарт и бодряк из крови выветрится.
Сгоню всех в один шатёр, найду дежурного адепта, он их подлечит, и
они рухнут спать до утра. Сейчас же я прочищу им мозги так, чтобы
они боялись даже рот открыть.
— Действуй.
Едва Креод отстал, я шевельнул
пальцами левой руки.
Вы тоже займитесь этим. Не так уж
и много их осталось. Приставить отдельную тень. Если откроют рот,
то должны умереть.
Ариос многообещающе усмехнулся:
— Сделаем, господин.
***
Креод вернулся к повозке с ранеными,
вокруг которой и сбились выжившие. Неправильно, конечно, почти
лишившись сил и оставшись, по сути, беспомощными, отказываться от
дозоров, но ярость Эскары уже отбушевала своё в жилах, потребовала
свою плату слабостью. Оставалось полагаться на невероятно острые
чувства господина. Креод до сих пор помнил рассказы своих парней о
том, как господин безошибочно навёл их на отряд реольцев в долине
Ожерелья.