Парни собрались в бега. Либо на лошадях, либо по воде. И ради
своей цели они бы не пощадили никого, вполне вероятно, даже своих
коллег, не участвовавших в подготовке, дабы те не предупредили
поселок, опасаясь за свою шкуру. Это похоже на правду, лишних копий
в тайнике не было. Но я не исключал наличия еще одного. Жалко их?
Да. Это были храбрые, решительные люди. Но они собирались меня
убить. Вместо этого умерли сами. Достойно. Как воины, не как рабы,
обретя свободу. Окажись я в теле беглого раба, для меня это был бы
не худший вариант.
Я бросил закончившим погрузку рабам:
— Трупы — сюда. На берег. Лопаты и заступы тоже.
Подойдя к телам, велел оттащить их ближе к лесу, выбрал место.
Двум рабам вручили заступы и еще двоим — лопаты. Через полтора часа
могила была готова.
Тяжесть на сердце немного рассеялась.
Перед отплытием оставил двоих самых невезучих на заимке.
Первые вести о наших викингах привез купец Снорри А'Кайл, прибыв
с ладьей, полной разнообразных товаров.
У нас он покупал оружие и доспехи, имел какие-то дела и с
другими представителями деловых кругов поселка. Как дальний, но все
же родственник матери, он у нас иногда ночевал.
Своей кряжистой, немного оплывшей фигурой Снорри напоминал
ушедшего на покой профессионального боксера-тяжеловеса: с возрастом
слегка обрюзг, но сохранил мощь и силу, широченная морда, огромный
шрам во всю щеку. На правой руке только два пальца, большой и
указательный. Собственно, сложности, возникшие при захвате меча, и
сподвигли его оставить карьеру дружинника у ярла и пойти в купцы.
Раньше он служил десятником в одной сотне с отцом.
Расцеловавшись с матерью по прибытии и решив большинство
наиболее горячих деловых вопросов, Снорри прибыл к нам на обед и
для серьезного ознакомления с новостями. Об этом меня известила
вездесущая Хильда, прибежавшая с пристани.
Я не пошел его встречать, решил не прерывать плановую
тренировку. Малхус, нареченный мной после мясорубки на заимке
Мёркмордером, требовал серьезных упражнений, хотя бы потому, что я
был пусть и переученным, но левшой. Имя мечу посоветовал дать
боргман, когда разбирался с происшествием. Я так и сделал, в
соответствии с возникшими ассоциациями.
Хотя рабы и были имуществом, их беспричинные убийства или пытки
общиной не одобрялись, за чем следили боргман и хевдинг. Как я
понимаю, таким манером общество, состоящее из профессиональных
убийц, отсекало всяческих психопатов. Пока они с рабов не перешли
на свободных, в том числе и соседей.