Смещенный вперед центр тяжести и соответственно приличная
инерция малхуса заметно осложняли работу с ним, не говоря уже о
серьезном весе — больше двух кило. Отличия от рубки с элементами
фехтования, что преподавал Краю отец, были заметны. На кисти рук
ложилась повышенная нагрузка в сравнении с обычным одноручным
мечом. Управление малхусом также требовало точно согласованной
работы ног и корпуса, чтобы при погашении инерции и смене
направления удара затраченные усилия были минимальными. На
упражнения с мечом я автоматически перевел рисунок движений из
каратэ. Переосмысление опыта обеих половин моего «я» принесло
определенные результаты. Насколько они будут хороши, покажет
жизнь.
Любопытствующий народ пока не смеялся. Наоборот, девушки
подглядывали за тренировками, хотя Эрика прочно наложила на меня
свою тяжелую, как оказалось, длань. Однако то, чего хочется всем
мужчинам вообще, а юношам в особенности, не позволяла, стерва. В
принципе я сильно и не настаивал. На случай заготовки: «Тронул —
женись». Тут нарушитель рисковал в буквальном смысле головой. И
далеко не убежишь. Родня не поймет. Помогут если не убить ради
замирения, то поймать ради свадьбы. А коли поймают, так лучше и не
бегать.
Так что прогуляться по бережку, посидеть вечерком в башне или
возле колодца, послушать рассказы старого Кнубы, тайком потрогать
некие видные части организма да поцеловаться — вот из чего состояло
наше времяпровождение. Приходилось терпеть.
Такой выход, как услуги рабынь, был неприемлем. Во-первых, не
так воспитали, по крайней мере Даниила. Во-вторых, нормальный,
уверенный в себе мужик вполне способен уложить в постель женщину
без насилия и получить потом куда больше удовольствия, хотя люди
бывают разные, и некоторые рабыни почитают за счастье угодить
хозяину. В-третьих (самое существенное), собственных
привлекательных рабынь просто не было. По крайней мере, в городке.
Ханна была женой Ансгара, тут даже мысли не возникло. В-четвертых,
ребенок от рабыни или пленницы-человека обычно не одобрялся
общественностью. Отчего у дитяти в жизни неминуемо возникали все
проблемы полукровки. Естественно, авторитетные личности могли
творить почти все, что им хотелось, но мне до них еще расти и
расти.
Продолжалось и освоение цзяня, оставшегося до первой крови
безымянным. Его я носил в кожаных ножнах за спиной, а так как
длинноват он получился для вынимания из ножен одной рукой, второй
приходилось сдвигать ножны вниз. Малхус крепился в П-образной
скобе, обшитой кожей, на ремне за другим плечом. Скоба закрывалась
застежкой, двигающейся вверх-вниз по торчащему с другой стороны
штырю, а сверху крепилась еще ремешком. Под левой рукой на поясном
ремне висел самостоятельно изготовленный трехгранный мизеркорд —
стилет с клинком чуть меньше двадцати сантиметров длиной. Как раз
годится, чтобы при необходимости пробить кольчугу. Да и со щитом
надо было уметь обращаться, — соваться в сечу без него глупо,
во всяком случае, если по тебе работает метательное оружие. Я не
претендовал на лавры Геральта Белого Волка, так что тренировался с
мечами поочередно.