Светка привыкла привлекать к себе внимание, но один раз Жека
проходил мимо подъездной лавки, и увидел, что она сидит одна. Одета
в адики — и спортивный костюм, и кроссовки. По своему обыкновению,
прямо на спинке лавки, ногами на сидушке. Увидев Жеку, мрачно
покосилась, и как будто застыла, уставившись в землю.
«Ах, была-не была» — подумал Жека, запрыгнул на лавку рядом с
ней, и осторожно обнял за талию, как будто в шутку. Что он ожидал?
Конечно же, что заорёт, как всегда, начнёт отталкиваться,
материться. Но то, что случилось, Жека предвидеть никак не мог. Она
вдруг заплакала. Так горько и безнадёжно, роняя слёзы на шершавые
неухоженные подростковые ручки с грязноватыми ногтями, на дорогие
кроссовки, на штаны...
— Свет, Свет, ну ты чё? — растерялся Жека, обнимая её, и
прижимая к себе, от чего она вдруг расплакалась ещё сильнее, и ещё
горше. Жека совершенно не знал, что сказать, чем утешить рыдающую
малолетку, и мог только сидеть и гладить её ладонью по спине. Потом
ещё крепче прижал её, как сестру, погладил по волосам.
— Ну всё, всё... Свет... Перестань... Пожалуйста... Малыш... Всё
хорошо... — Жека, не имея платка, вытер пальцами слёзы с её рожицы,
и улыбнулся. — Перестань. Давай, приложи меня как раньше. Я тебе
ничего не скажу.
Сахариха пришла в себя, улыбнулась. И такой по детски
беззаботной и обворожительной показалась её улыбка, что Жека тоже
улыбнулся в ответ.
— Ну вот видишь, всё нормально. Ну ты чё? Всё хорошо. Обидел
кто? Только скажи!
Светка довольно прижалась к нему всем телом, и вдруг взяв обоими
руками за щёки, быстро поцеловала в губы, спрыгнула со скамейки, и
вприпрыжку побежала прочь, обернувшись и показав фак. Ну, блин,
оторва! Однако... Жека что-то почувствовал к Сахарихе. Была она
совсем другая, чем Валька. Настоящая. Со двора. Своя.
В начале июня, после экзаменов, была слесарная практика в
мастерской. Парни учились работать напильниками, молотком, зубилом.
Учились работе на токарном и сверлильном станке. За пару занятий до
окончания практики во время обеденного перерыва Жека из полоски
металла сделал себе массивный тесак. Металл по качеству был
дрянным, но толстым, 3 миллиметра, длиной сантиметров тридцать, и
шириной 5 сантиметров. Жека зубилом сделал острие. На наждаке
заточил лезвие, как мог, потом прошёлся камнем. Вроде более менее.
Намотал на рукоятку изоляцию, и сделал себе тесак. Конечно, так
себе, но колоть можно. Уходя домой, положил его в пакет, а этот
пакет в ещё один. А дома опять скандалец. Родители решили, что Жека
уже взрослый. 7 лет есть? Вали летом работать! Нехер сидеть тут на
родительских харчах!