террориста? психопата?!), атаковавшего
пассажирский лайнер во главе стаи флуктуаций?
По предварительному
сговору, гласила бы полицейская формулировка.
С момента подачи
скороспелого доклада прошло четыре часа одиннадцать минут.
Исключительная оперативность, надо отдать начальству должное.
Он остановился.
Двухэтажный особняк, где Бреслау жил с женой, освещённый ласковым
послеполуденным солнцем, походил на сказочный домик, вырезанный из
цельного куска сахара-рафинада. Старею, вздохнул Тиран. Делаюсь
сентиментальным. Теряю хватку.
Упускаю очевидное.
«Тебе сообщили не всю
информацию, болван. Данные с «Ведьмаков», пришедших на помощь
лайнеру. Их не предоставили. А ты со своими аномальщиками даже не
вспомнил о «Ведьмаках», сосредоточившись на записях с «Вероники».
Что ещё от тебя скрыли?»
В кармане зажужжал
уником. Тиран мрачно усмехнулся: похоже, «Аномалия» снова в
деле.
«Поступили новые
данные, -- сообщение пришло по закрытому каналу. -- Дело
«Отщепенца» возобновлено. Немедленно прибудьте на рабочее место для
получения инструкций. Возвращайте команду.»
Я молодец, оценил
Бреслау. Я супергерой. Я не позвонил Тильде насчет театра.
IV
-- Если есть у меня
какие-то энергетические заслуги...
-- Если есть у меня
какие-то энергетические заслуги...
Повторив эту фразу
вслед за учеником, Горакша-натх принял асану, именуемую
Джану Ширшасана. Обнажённый, в одной набедренной повязке, спокойный
на холодном ветру, гуру напоминал воду, льющуюся по своему желанию.
Левую ногу он подобрал под себя, пяткой к паху, правую вытянул
вперёд, устремив пальцы ноги к небу, а пальцы рук сомкнув на пятке
-- и лёг на вытянутую ногу, касаясь её грудью, животом и лбом.
Чёрные волосы упали
вниз, на каменистую землю.
Ученик без промедления
скопировал позу гуру. В его действиях чувствовалась сила и
ловкость, отточенная годами упражнений, исполняемых с детства --
скорее боевого характера, нежели общепринятых в мукти-йоге. Ученик
гордился возможностями собственного тела и с охотой демонстрировал
их, ожидая похвалы. Вьяса Горакша-натх, встретившийся сегодня с
молодым человеком для свершения обряда, ничем не гордился, ничего
не демонстрировал, ничего не ждал. Его асана была идеальна, не
нуждаясь ни в усилиях, ни в чужих восторгах. Поэтому ученик,
нарушая канон позы, исподлобья глядел на учителя, и в тёмных глазах
ученика горела зависть, тоже тёмная.