-- Ну да, -- удивился
Папа. -- А что?
-- Дома? Или в
тюрьме?
-- Пока дома. Ты
глухой, да? -- Папа всё чесался и чесался, и кряхтел от
удовольствия. -- Я их ещё не бил, жён. Вот побью, и под арест. Цыц,
засранцы! Это я не тебе. А ты что, тоже на Китте? Я думал, ты на
Октуберане...
-- Думал он... Чем ты
думал?
-- Чем надо. Так ты
где?
-- На далёкой звезде!
-- вульгарные манеры Папы инфицировали мозг, вызывая отвратительные
мутации. Военный трибун с ужасающей скоростью превращался в
отъявленного хама. Вспомнив, что находится в присутствии младших по
званию, Тумидус мысленно отправил себя на гауптвахту. -- В
Хунгакампе, вчера прилетел. По приглашению руководства имперской
военно-космической школы.
-- Сопляков строишь?
-- хихикнул Папа. Тумидус ни минуты не сомневался, что карлик
нарочно повысил голос, говоря о сопляках. -- Хорошее дело. Врежь им
от меня за компанию. Я перезвоню, жди. С тобой на гипере
разоришься...
-- Это срочно?
-- Это срочно.
Рамка в последний раз
вспыхнула голубым -- и погасла.
I
-- Обратите внимание
на эти спектральные линии, коллеги! Ваш покорный слуга успел
провести сравнительный анализ. Ни у одного антиса Ойкумены не
обнаружено подобных линий и их сочетаний!
Световой маркер
скользил по объёмной спектрограмме, развернутой в смотровой сфере,
отмечая пучки линий, наиболее примечательные с точки зрения маркиза
ван дер Вена. Пучки походили на пряди буйной шевелюры, стоявшей
дыбом вокруг лысины докладчика.
-- У вас есть версия,
маркиз?
-- Есть ли у меня
версия? Да у меня есть целый рудовоз версий! А значит, ни одной
сколько-нибудь достоверной!
-- И всё же, маркиз,
-- при всей деликатности, наработанной годами общения со светилами
науки, у Тирана была мёртвая хватка. -- Отсыпьте нам горстку руды
из вашего рудовоза. Буду вам крайне признателен.
-- Но они же... --
растерялся ван дер Вен. Казалось, ему предлагают снять штаны и
сплясать качучу прямо на столе. -- Они не подтверждены фактами!
-- Ничего страшного,
мы потерпим.
-- Это даже не
гипотезы, это догадки. Сырьё, необогащённое сырьё! Присутствующие
коллеги поднимут меня на смех. И что самое прискорбное, они будут
правы!