- Отвертка – лучшее оружие вора! – не удержавшись, усмехнулась
я, прикрепляя бесценный инструмент обратно к поясу. – С помощью
отвертки и отборной ругани можно собрать и разобрать любой
механизм.
- Ох, лучше бы мне век с этими техническими che сazza не
связываться! – простонал мальчишка. – Прости, что ругаюсь, как
сапожник.
- Бывает! – хмыкнула я. – Мой отец, когда ронял на ногу молоток,
тоже не Гомера цитировал. Ладно, пошли дальше. Сдается мне, что это
была самая простая из здешних ловушек.
Поджио мрачно кивнул и толкнул дверь. Она открылась неожиданно
легко и беззвучно.
Яркий свет, ударивший в наши лица, сначала заставил нас
зажмуриться, а потом, как следует проморгаться. Как ни странно, в
комнате за «собачьей» дверью горели два трехсвечовых шандала.
Должно быть, хозяйка, спеша на прогулку с хвостатым питомцем,
побывала здесь, но забыла потушить свечи. Впрочем, нам это было
только на руку.
Взломщик попытался сделать шаг вперед. Но я крепко ухватила его за
руку, заставив остановиться. Что-то в этой комнате меня
насторожило. А Рикардо, как я помню, советовал нам прислушиваться к
своему внутреннему голосу. Итак, мы замерли на пороге.
Помещение и впрямь выглядело необычно. По обе стороны от входа
застыли в изящном пируэте две мраморные статуи, изображающие
танцующих нимф. И вся комната была буквально заставлена каменными и
бронзовыми изображениями древнегреческих богов и божков.
А напротив нас на стене блестел яркой позолотой барельеф: голова
греческого юноши в цветочном венке. Глаза творения неведомого
скульптора были опущены вниз, веки плотно сомкнуты, а губы наоборот
чуть приоткрыты. Вот это как раз меня и испугало! Когда мы вошли,
мне показалось, что бронзовая голова пошевелилась и открыла
рот.
Я стояла в неловкой позе, боясь сдвинуться с места. Поджио
недоуменно дернул меня за рукав.
В тот же миг губы спящего юноши открылись еще шире.
- Не двигайся! – яростно прошептала я оторопевшему
взломщику.
Он послушно замер в неловкой позе.
- Что происходит? – испуганно шепнул Поджио.
Вместо ответа я начала судорожно перебирать в голове сюжеты и
образы греческой мифологии. Как девочку из богатой и просвещенной
семьи, меня, кроме чтения, письма и счета, учили еще и латыни.
Городской кюре, преподававший мне этот язык, был очень строг. Но
умел интересно пересказывать древние мифы и легенды. Кажется, в
одной из этих историй упоминался такой юноша…