- В смысле – отсюда? Это что – твой дом?
- Ну, да. Так вышло, что после возвращения я, отвыкнув от
здешнего климата, подцепил лихорадку. Мариучча, как единственная
родственница, забрала меня к себе. А за это время в доме, ни о чем
не подозревая, обосновался Поджио.
- С ума сойти! Поэтому ты так хорошо знаешь, где здесь надо
прятать золотишко?
- Разумеется! В этой дыре еще папаша выпивку держал!
Рикардо рассмеялся и все-таки допил остаток вина.
- А где же ты научился… - начала я и не закончила фразу.
Как-то неловко было спрашивать сына знаменитого на всю Адрию
капитана, как он докатился до воровской жизни. Но юноша, похоже, и
так все понял. Улыбка на его губах погасла, лицо стало резким,
мрачным. Он коснулся шрама на щеке и глухо заговорил:
- Мариучча долго выхаживала меня после лихорадки. Отдала лекарю
свои последние сбережения, а ведь у нее на руках уже было двое
ребятишек. Когда я смог подняться на ноги, то понял, что отныне
должен сам зарабатывать себе на жизнь и просто обязан во всем
помогать бедной девушке! Честно говоря, я хотел сначала устроиться
секретарем к какому-нибудь вельможе. Но мне было всего пятнадцать
лет, и подходящее место все никак не находилось... Однажды, бродя
по городу в поисках работы, я случайно зашел в казино. У нас ведь
на острове этого добра хватает. От отчаяния поставил на кон
последнюю монету и, разумеется, проиграл. Но не это потрясло меня!
Я увидел, как сытый лощеный аристократик, хохоча, поджигает крупную
банкноту, чтобы раскурить ею трубку. Так он хвастался перед
дружками своим несметным богатством!
Рикардо ударил кулаком по столу, с трудом овладел собой и
заговорил сдавленным от гнева голосом:
- А я вспомнил плачущих от голода племянников Мариуччи! Знаешь,
что я сделал потом? Подкараулил этого подонка в темной подворотне и
треснул его, как следует, по башке. Потом отобрал у него кошелек и
вернулся домой с добычей. Вот так я и стал вором!
Юноша резко замолчал. Я осторожно коснулась его руки.
- Ты все правильно сделал, Рикардо. Знаешь, на твоем месте я
поступила бы так же.
Он только вздохнул и снова потер изуродованную щеку.
- А потом моя жизнь изменилась уже бесповоротно. Поджио,
наверное, успел рассказать тебе про пожар в гостинице?
Я кивнула.
- Перед тем, как выскочить из комнаты, я успел завернуть Коломбу
в одеяло, а на Марко вылить кувшин воды. Когда рядом рухнула балка,
а искры и горящие щепки полетели во все стороны, ни увернуться, ни
заслониться от них я не мог. Потому, что один ребенок был у меня на
руках, а второго надо было не потерять в дыму. Не помню, как мы
вырвались из этого ада…