И вооруженные торпедисты приказали остальным матросам немедленно
отходить к баркасу, прикрывая отход короткими очередями по кустам,
за которыми прятались агрессивные аборигены. А, когда раненый Илья
вместе со своим земляком Григорием, который пытался прикрывать
товарища, угрожающе подняв свою лопату, отступили к прибрежной
полосе, там тоже уже шло сражение. Оказывается, аборигены
умудрились обойти их и сзади. Пока советские моряки копали могилы,
туземцы набросились с двух сторон на Камнебитова и Бекманбетова,
пытаясь заколоть их копьями. Но, оба старослужащих не сдавались,
отступив на баркас и отбиваясь оттуда длинными тяжелыми веслами,
которые лежали внутри суденышка на случай поломки мотора. Впрочем,
автоматчики, застрелив нескольких загорелых и почти голых местных
парней, все-таки проложили путь к спасению. Пробившись к баркасу и
взгромоздив на него тело погибшего товарища, напичканное стрелами,
советские моряки столкнули свою посудину с песка, а затем попрыгали
в нее. И, запустив мотор, баркас отвалил от берега задним ходом.
Но, на пляже какое-то время еще бесновались туземцы, оказавшиеся
совсем даже не безобидными.
К счастью для Ильи, на баркасе нашелся индивидуальный пакет для
медпомощи. А Григорий проявил умение оказывать первую помощь и
решительность, сразу сломав стрелу и выдернув ее остатки из раны
товарища, после чего обильно пошла кровь. Но, Гриша и здесь не
растерялся, наложив товарищу жгут выше зоны ранения и перебинтовав
само место попадания стрелы бинтом с ватой. Илья корчился от боли,
но больше не орал, рассматривая вытаращенными глазами сломанную
вражескую стрелу, сделанную из какого-то прутика с наконечником из
кости и широким пером неизвестной птицы сзади. Убаюкивая свою
поврежденную руку, он бормотал:
— Ты видел этих дикарей? Это же самые настоящие черти! Да они
нас всех перебьют. Вместе не одолеют, так по одному прикончат.
Они вдвоем снова оказались сидящими на носу баркаса, и Григорий,
чтобы отвлечь раненого земляка от боли, показал пальцем вперед, где
на фоне заката на эсминце горели прожектора и звучала музыка.
— Вон там какой праздник на борту! И девушка какая-то поет
незнакомые песни. Да они и стрельбу на острове, наверное, даже не
услышали! — сказал Гриша.
***
Рулевой Никита Прохоров уже второй день не слезал с катера.
Впрочем, крутить штурвал для него было делом привычным. После того,
как один из островитян попытался украсть фуражку у замполита, за
что поплатился своей лодкой, никто больше не пытался сменить
Прохорова на посту. Так он обошел вокруг весь остров, который, как
сказал замполит, назывался Тиниан, а потом еще весь оставшийся день
занимался развозкой. В точности выполняя приказы начальства, но
мало разговаривая с кем-либо, он внимательно смотрел по сторонам,
наблюдая обстановку в акватории, и думал о своем.