А вот второе письмо... Оно меня заинтересовало больше всего, и
тоже было из Императорской Канцелярии. Открыв письмо, я чуть чаем
не подавился.
«Присвоить Потапову Андрею... титул барона и земли... под
Хабаровском за заслуги перед Родиной»
Мое лицо расплылось в улыбке. Кажется, теперь не только мне
придется этикет соблюдать. Осталось только дождаться Волчару и
обрадовать его. Хм... А есть в природе аристократические курсы? Я
бы его отправил туда и поржал. А может мне теперь его лучше женить?
Ну, а что? Ведь завидный жених у меня имеется!
Я специально не ложился спать, ожидая какой-нибудь подставы. Ещё
посмеялся про себя, что типа сам себе нашел на жопу неприятности, в
буквальном смысле этого слова, пригласив Алексеева в гости. Если
что-то произойдёт, связанное с ним, Катя обязательно скажет: «Я же
говорила!»
Вот только, несмотря на всю странность Абсолюта, не чувствовал я
исходящей от него угрозы. Да-да, снова моя хвалёная интуиция. Вот
только если бы не она, то Сандр никогда не стал бы Сандром, сдохнув
в глубине столетий героическим, но безвестным Охотником, а
возможно, вообще не дошёл бы до этого гордого звания.
Когда Шнырька мне показал, что Алексеев, особо не скрываясь,
выходит из усадьбы и уходит куда-то в темноту, я подумал, что я,
возможно, поторопился с выводами, и этот молодой самоуверенный
Абсолют что-то задумал. Но он шёл, совершенно не скрываясь,
дружелюбно кивнув ночной охране в ответ на приветствие. Так же не
торопясь, как будто прогуливаясь, он пошёл дальше по
асфальтированной освещённой дороге, не сворачивая в сторону тёмных
кустов и деревьев.
Около караулки боец торопливо затушил бычок, видя, что подходит
гость. На что Алексеев с улыбкой стрельнул у бойца сигаретку и
минут пять развлекал караул разговорами о том и о сём, не задавая
никаких странных вопросов.
Аккуратным щелчком отправив бычок точно в пепельницу и вежливо
поблагодарив гвардейцев, он пошёл дальше. Отойдя примерно на
полкилометра, картинка внезапно пропала.
— Ш-ш-шука! Ш-ш-шабака! — тут же возник рядом со мной Шнырька,
яростно потирая свои четыре глаза.
— Что такое? — озаботился я.
— Выш-ш-швырнул меня, поц! — продолжал возмущаться Шнырька.
— Вот как? Интересно... Какао? — я протянул руки к уже привычно
стоящему рядом дежурному термосу с горячим напитком. — Зефирки?