— Ну? Чего замолчал-то? Мне что из тебя всё щипцами теперь
вытаскивать? Какой войны? С кровососами?
— Второй Мировой Войны, — это я чёта не понял сейчас. — Но, да,
создал я его из вампиров и... прочих тварей. Я долго проводил
исследования, искал способы стать сильнее, улучшить себя, получить
то, что было у моих врагов, но не было у меня — сверхъестественной
силы...
— И ты...?
— И я, — передразнил он. — Ты знал, что у Германии на службе
были свои специальные батальоны, состоящие из сверхъестественных
существ? Вампиры, оборотни, мутанты и даже маги.
— Чего, блять?
— Больше известны как секретное крыло Аненербе. Ими, если
правильно помню, кто-то из верхов Рейха лично занимался. Курировал
операции, в смысле. Если не ошибаюсь, его звали Иоганном
Шмидтом.
— Красный череп? — ну, здравствуй, Марвел, что, пять минут
никуда корни не пускал и не удержался?
— Кто?
— Ну, Иоганн Шмидт — Красный череп из Гидры. Личный враг
Капитана Америки.
— Хм, забавно...
— Так, прости, давай не будем отвлекаться? Продолжай.
— Благодарю. За время своей жизни я многое успел повидать.
Смотрел на что способны старшие вампиры, сражался с демонами, видел
их силы. Пусть я находился на пике человеческих возможностей, а
сердце давало мне регенерацию, при которой потеря конечности не
становилась приговором, но не смотря на всё это, я проигрывал им.
Оружие, технологии, что я использовал... В какой-то момент они
перестали справляться, становясь скорее обузой, чем преимуществом.
Особенно, когда мои враги, даже самые слабые, были оснащены
разнообразным вооружением, что превращало их из обычной
раздражающей массовки в тех, с кем приходится считаться. Я не
говорю уже о облачённых в глухую прочную броню старших вампирах,
для которых перестала существовать разница между днём и ночью.
Виктор прикрыл глаза, словно вновь переживая те моменты.
— Тогда я хотел найти решение непростой задачи: как мне уровнять
шансы? Как обрести больше силы? Как нивелировать неожиданную
разницу между нами, ведь никто не собирался меня отпускать так
просто. Да и я бы не прекратил, ведь остановиться для меня означало
умереть. Не в прямом смысле, а как учёному. Хотя, учитывая
обстоятельства, то и в прямом, — под конец горько усмехнулся
он.
— Да-да, я понял, что ты у нас гений, миллиардер, плейбой,
вивисектор, дальше то что?