Виктор Франкенштейн - страница 75

Шрифт
Интервал


За последнее время её жизнь слишком часто висела на волоске, но «Дневной бродяга» умудрился вытащить её — сначала в том злополучном тоннеле, когда, в попытке избежать участи хуже смерти, она подорвала ультрафиолетовую бомбу, отчего встала на грань жизни и смерти. В тот раз чернокожему дампиру пришлось отпаивать девушку своей кровью, а потом, спустя всего день, он вновь её спасает, буквально вырывая из лап смерти, которой в этот раз был её брат. Третий же... Об этом ей сейчас не хотелось даже думать.

Казалось, только сегодня она узнала, что у неё есть брат и, меньше, чем через час он был убит. Убит тем, в кого она влюбилась как молодая глупая девчонка. Нет, она не винила дампира — Джаред* убил отца и хотел убить её, но Блэйд подоспел вовремя. Вот только на этом всё не закончилось. Из недр преисподней явился он...

Многие отщепенцы — безродные — боялись встретиться с Блэйдом. Для них он был воплощением ангела возмездия, карающего за грехи. Дампир наводил ужас на многих простых вампиров. Он методично и скрупулёзно выслеживал, загонял свою добычу и, наконец, убивал её. Его боялись, потому что единственная слабость вампирского рода на него не действовала. Блэйд мог ходить под солнцем. Мог выследить зарвавшегося вампира и прийти за ним днём, отрезая большую часть путей для побега. Блэйда боялись отщепенцы, но не кланы. Они не трогали его, ведь он приносил в какой-то степени благо — укорачивал на голову зарвавшихся идиотов, что могли поставить под угрозу тайну существования целого вида. Вида, что обитал в ночи и считал себя истинным хозяином мира.

Но Жнец... В отличии от Блэйда, его боялись именно чистокровные. Возникший из ниоткуда, он сначала не представлял ни для кого особой угрозы — просто очередная овечка, возомнившая себя хищником. Ну начало пропадать всякое отребья — так это, наверное, охотников давно на голову не укорачивали. Когда, по мнению совета, «охотники» стали через чур наглеть, те их показательно прорежали, как делали это веками до, вот только... Ничего не прекратилось. Год за годом, вампиры умирали всё чаще и чаще. Тогда совет решил обратить внимание на проблему и начал копать.

Три десятка лет и почти две сотни не самых слабых вампиров спустя, они выяснили изрядно удивившую их правду. Всё это было рук одного единственного существа, ведь уже тогда его можно было назвать человеком лишь с натяжкой. Это был первый раз, когда кланы услышали имя Виктора Франкенштейна. Учёный, которому «было интересно посмотреть», как устроены вампиры. Интересно изучить их, распотрошить, расфасовать по баночкам и... превратить себя в того, кто способен на равных сражаться с двухсот-трёхсотлетними вампирами. А это уже уровень чистокровных. К сожалению, совет, как сейчас был сборищем старых маразматиков, так был им и в то время.