В основном ограничения брака касались наследства и системы
передачи титулов детям, которая оказалась довольно запутана.
Старшие дети, разумеется, наследовали титул родителей вместе с
имением, но его носили и любые другие дети, если они оставались в
семье. Со временем это приводило к существованию целых кланов
графов или баронов, хотя владетельным из них считался только один.
А вот при отделении от родителей отпрыски могли получить совсем
иной титул. Система возведения в достоинство оказалась столь же
сложной, как схема генератора гиперполя.
Ивор не удержался и поискал, кем бы он стал, женись на графине?
Оказалось, никем. Титул простолюдину через брак не передавался. Но
если считать графиню владелицей имения, то их дети однозначно стали
бы графами и графинями. Если бы конечно не решили жить
самостоятельно.
Во время поисков неожиданно выяснилось, что дворянских титулов в
королевстве значилось больше, чем имелось на слуху.
Король-основатель изначально учредил германские титулы. Риттеры,
фрайхерры, графы, маркграфы, фюрсты и херцоги. С ростом популяции
их заменили на более привычные по литературе английские и
французские названия: шевалье, бароны, графы (count), маркизы,
герцоги (duke); добавились виконты и баронеты, исчезли фюрсты.
Однако несколько десятков родов, как оказалось, сохранили ранние
жалованные грамоты, полученные ещё до высадки на Барти. Они стали
отдельным сословием "первых дворян". В чём суть и каковы их
привилегии, Ивор так и не разобрался. Единственное, что он уяснил
эти титулы передавались только одному наследнику, то есть общее
число первых дворян не увеличивалось, а сокращалось со
временем.
Он оторвался от планшета и взглянул на графиню. В спальне царил
полусумрак, воздух наполняло тепло. Простыня сползла в сторону,
обнажив её ноги и ягодицы. Смуглое тело среди волн синей шелковой
ткани выглядело почти золотым. Ивор подумал о том, какое счастье
что она вернулась к нему. Ведь до последнего момента он так и не
мог решить, была ли их первая ночь случайной?
Затем размышления вывели Ивора на щекотливый вопрос, что его
привлекает в графине? Она безусловно была красивой. Но он прекрасно
знал, что простолюдинов аристократки прельщают и просто самим своим
статусом. Во всяком случае статус прибавляет очарования женщинам из
высшего света. Так сколько в его влечении к графине содержится этих
стереотипов и социальных комплексов?