Вот теперь Уеаткон задумался всерьез, обернувшись к решетке всем
телом и внимательно глядя на девушку. Снова быстро прошелся по ней
взглядом сверху вниз, нахмурился. Хмурились и другие
присутствующие, ничего не понимая. Майнард от двери сместился
внутрь помещения, тоже настороженно вглядываясь в узницу и
мимоходом уточняя у присутствующих, кто она. Один из дознавателей
пытался отвлечь внимание незваного, но важного гостя на себя, но
девушка не сдавалась.
Ей нужна помощь Артама! Тем более он сам сюда залетел.
– О, твоя нянька тоже здесь? Не обижайся, Майнард, но... что вы
здесь делаете? И зачем вам эйр Суригайн? Кажется, но мне его
внимание первой обещали... не знаю сколько дней назад, – торопливо
продолжала Хелен, не зная, что еще сказать, чтобы при этом ее
только "свои" поняли.
Наверняка в Осебрутаже только она смеет называть "нянькой"
телохранителя королевского сына, давно уже взрослого. Артам должен
понять! Как и сам Майнард. Они же много раз слышали от Хелен
Бальмануг именно такое слово!
Вот и Майнард дернул бровями, оглянулся на молодого графа. Но
тот вежливо и... прохладно улыбнулся и заявил:
– Нет, девушка, ты ошиблась. Не понимаю, о чем ты. – И
отвернувшись, приказным тоном уже практически потребовал у
Суригайна проехать с ним по "одному жизненно важному вопросу".
"Как это не понимает?!" – рухнуло всё в груди у девушки. И что
ей теперь делать?
Пока она замялась, народ продолжил спорить с новыми силами. Но в
итоге гвалт смолк только тогда, когда вся компания вышла в коридор,
продолжая спорить уже там, за закрывшейся дверью. Уводя в том числе
и семейного лекаря Аршадан, которого она не успела попросить
передать весточку хоть кому-то. В камере опять остались лишь трое –
Хелен и стража.
Брут глядел на застывшую девушку, стиснувшую ладони перед собой,
теперь довольно хмуро и в итоге произнес:
– Для той, которая якобы ничего не помнит, ты знаешь слишком
много имен. И лиц. Не много ли у тебя знакомых, с которыми у
тебя... непонятно какие дела?
Девушка протяжно и тяжело вздохнула.
Надежда на спасение была так близко! Неужели Артам ее не узнал?
Почему? То есть понятно почему, перед ним совершенно другая девушка
оказалась, но неужели не прислушался к ее словам? Не задумался? Ну
да, откуда какой-то незнакомой девице в убогом платье служанки, да
еще и арестантке безопасников, знать о Сверрине? Разве можно за
всеми этими внешними отличиями понять, что она – Хелен? Конечно,
нет.