Но Кавим уже отвернулся и отошел к дальней от решетки стены,
теряя к девушке интерес.
У Хелен голова вновь разболелась из-за фейерверка мыслей,
накативших после таких новостей. Девушка легла на твердую лежанку,
отвернувшись к стенке и накрывшись тонким одеялом.
Да будь она на месте того знакомого артефактора, то, увидев в
единственном оставшемся ребенке, что-то чуждое... да после явления
ракасов, чего не случалось сотни лет, убивших единственного сына,
чтобы она подумала? Чтобы сделала? А эйр Аршадан всего лишь отдал
ее дознавателям, может, только на проверку. А Карадан своей
излишней инициативой запихнул ее в подземелья?
Как же ей сейчас нужна была чья-либо помощь, чтобы разобраться в
происходящем! Или хотя бы поддержка!
Почему она тогда так и не поговорила с грыном? Что там говорил
Лернавай, будто грын уходил опять к духам, потому что гдынорыну еще
нужна помощь? Помощь с чем? Новое переселение – это проделки
ракасов? То есть грын всё же не успел остановить процесс? То есть
они в итоге проиграли ракасам? Победить их невозможно?
Так, может, это ей, Хелен Бальмануг, нужно было сразу умереть,
раз все ее трепыхания бесполезны?
После тяжелой "ночи", прошедшей опять под светом ламп и
оставившей после себя неприятное послевкусие незапомнившихся снов,
вставать не хотелось.
Зачем? Если она не смогла ничего толкового сделать, будучи
Бальмануг с кучей личных возможностей и сильных связей в
осебрутажском обществе, причем не только среди людей, то что она,
новая подселенка в непонятно какое тело, сможет теперь, сидя в
подземелье, за клеткой, под пристальным вниманием дознавателей,
которые в чем только ее не подозревают?
– Эй, Элиана, ты почему опять не ешь? – доставал ее из-за
решетки голос Кавима спустя какое-то время.
Скорее всего, время надвигалось ближе к обеду, если судить по
жалобному нытью желудка. А Хелен и не заметила, насколько
погрузилась в свои мечущиеся мысли о будущем, перебирая разные
варианты освобождения. Один нереальнее другого. Но тем не менее она
их упорно придумывала, рассматривала, откладывала на время, чтобы
придумать что-нибудь еще.
– Тебе какое дело? – огрызнулась девушка, не вставая с кровати,
даже не оборачиваясь.
– Я обещал эйру Гуррегу, что пригляжу за тем, как ты питаешься.
Я принес тебе свежее... мясную запеканку. И морс. Он кислый, но
целитель сказал, что полезный.