Ну и ладно, я вообще, если бы не Максуд, объехал бы это место.
Ну я же не понимаю кто и кого. А драться как Портос, для того чтобы
драться – это не ко мне. В результате нам достался неплохой конь и
снаряжение с трёх человек. Это наши трофеи, Максуд раздел того,
которого я приголубил. Ничего стоящего, оружие дрянное, из
железного только ножик у главаря. Деньгами они тоже обременены не
были. Так что мы просто размялись, а вот мой товарищ наоборот
доволен, - Уфик, ты неплохо двигался верхом. Теперь надо
тренировать это.
Когда мы были одни, Максуд называл меня Уфиком, видимо это
сокращённо-ласкательное. А мне не жалко, без Максуда я уже не
представлял свою жизнь. Он не только опекал меня, но и давал
дельные советы. Вот и сейчас он остановил меня:
- Уфик, а ты не понял, кому мы помогли?
- Понятие не имею, иудей средних лет. Я с ним не знаком.
- Зато я видел его, когда сопровождал вашего отца с Менахемом в
Кордову. Это сам Хасдай ибн Шапрут.
- И чем же знаменит сей достойный муж?
Пока мы не торопясь ехали домой я узнал, что этот представитель
еврейского народа являлся известной личностью в местном обществе.
Он был личным лекарем и советником нашего халифа. Известный меценат
и учёный.
- Хорошо, уговорил Максуд. Значит мы оказались вовремя на этой
дороге. Я только не пойму, если он такой важный человек, почему
охрана сплоховала.
- А почему ты так решил. Эти ребята совсем непросты. Находясь в
меньшинстве, они среагировали на засаду. Других бы положили сразу,
расстреляли бы из луков. А у этих только двое ранены, а главное они
прикрыли своего хозяина.
Да, такие знакомства нам не помешают. Когда я при встрече
упомянул о нём Менахему, тот сразу замахал руками:
— Это великий человек. Без его слова халиф ни одного посла не
примет. Он держит в своих руках внешние сношения халифата.
Да, надо было тогда лично пригвоздить парочку разбойников. Ну
кто же виноват, что они так рано кончились.
Со следующего дня мы с Максудом стали заканчивать наши занятия
рубкой на лошадях. Только ему не нравился мой жеребец. Вот тот, что
пал подо мной, был великолепен.
Ну, не знаю, по мне, так и этот вроде неплох.
Первые эксперименты с бумагой начались только через две декады.
Пока Менахем завёз несколько огромных тюков ветоши, пока я нашёл
всё необходимое.
Мы, на всякий случай с Лу отсортировали тряпье, отдельно лён,
пеньку и хлопок. Нам нужно понять лучший состав. Для лучшего помола
Лу набил специальные канавки на жерновах.