Смирнов в ужасе вытаращил на меня глаза.
– Не вздумайте, молодой человек! Ширяев – это каток, он вас
переедет и не заметит! Вы хоть знаете, с кем он вчера
столовался?
– Не знаю и меня это мало волнует. Или вы хотите, чтобы он
разнес вам кабак?
– Нет, но это самоубийство!
Я молча встал. На том конце зала грохнуло и разбилось что-то
тяжелое. Я услышал женский визг и громкие похрюкивания. Нормальный
человек так смеяться не может.
– Ждите здесь, – скомандовал я, увидев, что мои компаньоны
начинают подниматься вместе со мной. Больше всего я опасался, что в
горячке разборок кто-то заденет Варвару. Эх, вот не мог подождать
десерта, обещали же тарталетки…
Я двинулся в сторону выпивающей компании. Помимо Гришки Ширяева,
за столом сидели еще с десяток мордоворотов, затянутые в черные
фраки. Подсосы, шестерки, кормящиеся с барского стола. Их
массивные, бугрящиеся мышцами тела могли произвести впечатление на
боязливого владельца, но я укладывал таких в могилу пачками. Для
меня вся эта бравада была пустым звуком.
Ближайший ко мне громила вскочил со стула и загородил
проход?
– Куда?
– К хозяину, разговор есть. Кыш с дороги, шавка.
Бандит побагровел, но сзади раздался хриплый голос:
– Кастет, пусти человека. Мы же не звери.
Я оглядел свою цель. Грузный, широкоплечий мужик, одно ухо
сломано – наверняка в прошлом борец или боксер-тяжеловес. Обросший
жирком, утративший сноровку, со студенистыми складками на шее. И
эта свинья – местный криминальный авторитет?
– Ты чего хотел? – осведомился он.
– Вы мешаете отдыхать приличным людям. Для настоящего
аристократа оскорбительно даже есть в одном зале с жирным
извращенцем вроде тебя. Даю десять секунд на раздумья. Или берешь
свою свиту и валишь – или научу тебя считать зубы.
– Щенок… – захрипел Ширяев, тыча в меня двузубой вилкой. –
Плевать я хотел, каких ты там кровей, я твою печень без перца
сож…
Договорить он не успел. Я выбросил руку, вонзая пальцы в его
горло. Фаланги утонули в жирных складках, но все-таки нашли адамово
яблоко. С каким бы наслаждением я сейчас провернул кисть, ломая
хрящи и заставляя подонка захлебнуться собственной кровью! Но
убивать его было опрометчиво, по крайней мере сейчас. За себя я не
опасался, а вот заведение Смирнова могло пострадать. Нет, преподам
этому бурдюку урок, а там видно будет. Выпотрошить его я всегда
успею.