Мне это показалось странным, но я снова никак не
отреагировал.
— Вам виднее, но если нужно... — снова невольно скользнул
взглядом по короткому халатику.
— Угу... — она закусила губу, словно что-то обдумывая. — Тогда
дуй в подразделение за рыльно-мыльными принадлежностями. Командиру
твоему сама доведу, только дежурного по роте оповести. Постельное
белье получишь у Тарасова.
— Это кто такой?
— Жаров, заканчивай чудить! Ты бы еще спросил, кто сейчас
генеральный секретарь!
— И кто? — я мигом навострил уши.
— Андропов, кто же еще?! — фыркнула Мария Андреевна, посмотрев
на меня с подозрением. — Юрий Владимирович!
— А-а... — рассеянно протянул я. — Ну да, конечно.
Было очевидно, что она не шутит. Говорит непринужденно,
спокойно. Зачем такое симулировать?
На меня накатила усиливающаяся тревога. Вашу мать, как это так?
Я что, действительно погиб, разбившись о металлоконструкции?
Предположительно, тело умерло, а мое подсознание, каким-то
неведомым образом закинуло в прошлое! В восемьдесят третий год?
Да не может такого быть?
Или может?
Несколько секунд я просто переваривал пришедшую в голову дерзкую
мысль, втайне надеясь, что ошибся. Какой-то частью мозга я
надеялся, что сейчас откроется какая-нибудь тайная дверь и оттуда
покажется довольная рожа Сереги и операторов с камерами. Мне весело
объявят, что меня снимает скрытая камера и... Но время шло, а
ничего подобного не происходило. Более того, на столе медички я
увидел старые советские рубли, какого-то лохматого года.
Черт возьми! Если это галлюцинация, то почему она такая
реалистичная? И запахи ощущаются и звуки. Столько мелких деталей. И
еще эти странности с телом... Стоп! У меня на левом бедре был
большой шрам, полученный еще в детстве! Прямо сейчас, без
промедлений, решил убедиться в его наличии.
Вскочив с кушетки, я принялся торопливо расстегивать штаны, но
запутался в ремне со звездой до начищенной до блеска бляхе. Такие
ремни я видел много раз, но самому надевать как-то не довелось. В
мое время их давно более легкими портупеями заменили.
— Э-эй, ты чего обалдел? — возмутилась медичка, отшатнувшись от
меня в сторону. Наверное, со стороны все это действительно
выглядело странно и наводило на мысли пошлого характера. Она еще
что-то там говорила, но я словно не слышал ее слов.
Не буду описывать весь процесс стягивания с себя влажных штанов,
но когда я закончил и остался в одних трусах, то убедился, что на
левом бедре у меня никакого шрама нет и в помине. Зато отчетливо
услышал гневный голос Марии Андреевны: