— Да? Где? — я мигом откинул одеяло,
чуть приподнявшись на локтях. Было еще больно, но мне уже разрешили
принимать сидячее положение.
Она протянула мне свернутую в трубку
газету, от которой ощутимо пахло типографской краской. Примерно так
пахнут новые книги, когда их разворачиваешь в первый раз.
— Третья страница. Даже фотография
есть.
Открыв нужную страницу, я сразу же
увидел заголовок.
«Солдат и комсомолец Жаров
Артем, спасает жизнь 10-летней девочке!»
Фотография действительно была моя,
судя по всему, взятая из личного дела. Сама по себе статья была
кроткой, без особенных подробностей. Видно было, что над ней кто-то
поработал, подвинув редактора в сторонку, чтобы не выглядело
слишком уж по геройски. Не было ни слова о взрыве бочки с топливом,
ни слова о том, по чьей вине это произошло. Только обычный лесной
пожар, который надвигался на поселок. Ну и про доблестную работу
пожарных тоже была пара строк.
Прочитав, я отложил газету в сторону
и улыбнулся. В общем-то, все было вполне ожидаемо. Кому-то
непременно прилетит по шапке, а кому-то наоборот награда в копилку.
И не важно, что тот инцидент с пожаром едва не стал настоящей
катастрофой. Думаю, что отправляя нас туда, ни командир части, ни
сам Глебов не знали, чем оно все обернется. В СССР же как было —
все хорошо и все красиво — народ всему верил. А проблемы они там, в
Америке или еще где-нибудь. А то, что меня решили наградить, так и
тут все просто — стране нужны герои. Мол, чтобы простой советский
человек знал, что героем может стать каждый. Даже солдат у черта на
куличках.
Я ведь до сих пор не знал, какой
рядом крупный населенный пункт имеется. Госпиталь в поле стоять не
мог, но почему-то Валентина на этот вопрос тогда отвечать не стала
— ее больше укол волновал.
Два дня пролетели быстро. Я уверенно
шел на поправку — отдых, режим и ударная доза витаминов делали свое
дело. Только исколотая толстенными советскими иглами задница болела
днем и ночью. Чтоб жизнь медом не казалась.
Мне уже разрешили вставать,
осторожно перемещаться по палате и даже выходить в коридор. Само
собой под присмотром медсестры. Конечно, бегать — это было пока из
области фантастики, но и на том хорошо. Невозможно не признать,
доктора в военном госпитале свое дело знали — пусть некоторые
методы я и пытался оспорить. Хотя бы тот же нашатырь, коим меня в
чувство приводили.