Поохав над непутевостью, дед сходил до соседа и поговорил уже с
ним. Убедившись в правдивости внуковых слов, он прихватил малую
пехотную лопатку, небольшой фонарик и полез в подпол. Попыхтев там
минут пять, он выбрался наружу, весь измазанный в земле, держа в
руке довольно тяжелый сверток из тряпок. Развернув его на столе, он
вынул почерневший от времени обрез трехлинейки и десяток черных
винтовочных патронов.
- Эхо войны, - сказал Григорий Степанович удивленному внуку. - Я
его даже в девяностые не доставал, хотя в нескольких случаях и
пригодился бы.
- Зачем? – Максим кивнул на обрез.
- Уже два покойника есть, как бы третий не появился. Сейчас ты
вернешься к Мише, я с ним уже договорился, и носу никуда высовывать
не будешь. Его, - дед кивнул на оружие, - ты будешь всегда держать
неподалёку. Ты меня понял?
- Но, деда...
- Ты меня понял? - повторил вопрос Григорий Степанович с
нажимом.
- Да, - Макс обречено махнул головой.
Ночью, ворочаясь на Мишкином диване, он обдумывал, что делать
дальше. А самое главное, он думал - виноват Артём, или всё же
нет?
Если виноват, то почему его отпустили? Из-за папиных денег,
которые тот успел занести в нужные кабинеты, пока был жив? И, чтобы
прикрыть подкуп, козлом отпущения назначили его, Максима Калинина.
Ведь логично же!
А если Колесникова-младшего отпустили, потому что появились
явные доказательства его невиновности? Пришли результаты экспертиз,
назначенные Косарем? И почему пришел приказ арестовать именно
Макса? Потому что… Нет! Он не мог убить её! Не мог!
А кто мог?
Бихоевы оба четко сказали, что в ту злополучную ночь на бехе,
где потом изнасиловали и убили Свету, уехали двое – он и Артём.
Зачем им врать?
А значит убийца один из них. И это не Максим.
Идея, что делать дальше, пришла сама собой, после чего Калинин
моментально заснул.
Вот и сейчас, вертя задом между стволами акации, он прикидывал,
как лучше всё провернуть. Час прошел, второй, наконец, на стоянку
въехал неплохо оттюнингованный под внедорожье УАЗ-Патриот черной
масти. Он-то и был нужен, третий автомобиль Колесниковых,
предназначенный для охоты-рыбалки, на которую любили выбраться что
отец, что сын. Массивный кенгурятник с электролебедкой венчал капот
детища Ульяновского завода, большой багажник с люстрой – крышу,
фара-искатель примостилась у водительского окна, ну и, конечно,
колеса – огромные вездеходные траки красовались на месте
стандартной резины. Беху Артёму явно не отдали, а Геленд отца
однозначно идет в утиль. Так на чем же еще сейчас рассекать
наследнику олигарха местного разлива?