— Куда?.. — дёрнулся следом десятник.
Райс обернулся:
— Забираю с собой. В докладе можешь сказать, что откупились
мёртвым магом от страшной нечисти.
Старый вояка смерил Райса долгим пристальным взглядом, махнул
рукой:
— Забирай. Скажу, что его карлики утащили. И отчёт в столицу
пошлю утром, сейчас не до отчётов.
— Спасибо, — кивнул Райс.
— Это тебе спасибо. Тебе и твоим Перьям.
— Пап, кто это? — Мелиса увидала на руках у отца незнакомого
человека.
— Старый знакомый. Все здесь? — Райс оглянулся, пересчитывая
отряд. — Тайрин, открывай проход домой. Уходим.
Из другого мира прыгнуть прямиком в оазис никогда не получалось,
даже если портал открывал маг пространства. Он всегда открывался в
туман между мирами, вопрос лишь в том, насколько близко к
оазису.
Тайрин привёл их настолько близко к границе Страны Облаков,
насколько это возможно. Отсталость только спуститься с окутанных
туманом гор, и они дома. И патрульные Перья встречают на границе,
никто в отсутствие командира не расслабился. Это хорошо.
— Я к Тиру, — объявил Райс сразу после радостного обмена
приветствиями.
— Я подкину, — предложил Дэйн, придерживающий бледного как
полотно и слегка шатающегося сына.
Райс отказывать не стал, чем скорее они окажутся в лечебнице,
тем лучше для того, кого теперь зовут Книжник. А Райс и не знал,
что он любит читать, хотя как бы он это выяснил? Книг у них тогда
никаких не было. Зато был нож, который часто взлетал к потолку.
Конечно, не сам по себе, а подхваченный неконтролируемой силой
сестрёнки. И падал этот ножик так же неожиданно, как и улетал. Один
раз вот свалился прямо на человека, чиркнул его по руке. Райс сам
обрабатывал ту рану и утешал обоих — и растерянного пострадавшего и
перепуганную плачущую сестру.
Тиэррэ вышел навстречу из дверей лечебницы, словно попой своей
хвостатой почуял прибытие новых пациентов.
— Так, кто у нас здесь? Ветерок! Ну, кто бы сомневался! А второй
кто?
— Старый друг.
Льер оторвался от отцовского плеча, взглянул на раненого мага и
резко побледнел. Хотя куда уж больше, и так был белый как первый
снег, но у него получилось стать ещё белее.
— Это… — он не договорил, вскинул на хонгора зелёные глазищи. —
Он будет жить?
— Будет, если не помрёт, — тон лекаря беззаботный, а взгляд
цепкий, ещё не прикоснулся к больному, но мнение уже составил.