Что юный Бенир Баако пережил в застенках Длани, Райс
догадывался. Даже если мальчишка самому советнику не был нужен,
стража в темнице никогда не отказывала себе в удовольствии
поразвлечься за счёт пленников. А на прощанье кто-то «добрый»
сообщил юноше, что Длань расплатился их жизнями за важную услугу с
нелюдями, и расписал, что эти нелюди с ними сделают. Так что
продержавшийся всё это время в темнице парень, увидав своими
глазами эльфов, не выдержал и ушёл из тела. И имел все шансы не
вернуться в него никогда. Тут даже опытный менталист не факт, что
помог бы, перепуганный дух мог просто не послушаться зова
незнакомца. За учителем же он пошёл без колебаний. Проблема была в
том, что у учителя самого не хватило сил на возвращение, так что
вмешательство Мелисы оказалось весьма кстати.
А ещё девочка и крылатый лис одним своим присутствием разрядили
тяжёлую атмосферу в лечебнице. Старший южанин расслабился и почти
перестал ждать подвоха (почти, потому что приближённый ко двору
вельможа привык ждать удара в спину от кого угодно). Известие, что
он не в Симере, Хабен Сааба принял спокойно или просто сумел
сохранить лицо, а его ученик долго хлопал глазами и переваривал,
что отлично понимает чужую речь.
Заминка возникла, когда в лазарет заглянул Тари. Оба южанина
воззрились на него с суеверным ужасом.
— Ага, — вместо приветствия сказал бывший император. — Я не он,
я его родственник.
— А как..? Что вы тут делаете? — выдавил молодой и пока не
научившийся сдержанности Бенир.
— Живу я тут, — мягко улыбнулся Тари. — И вы можете остаться в
оазисе. Или вернуться домой. Как захотите.
Хабен улыбнулся в ответ фальшивой улыбкой дипломата:
— Вы отпустите нас?
— Не только отпустим, но ещё и проводим, — так же любезно
вмешался Райс. — Но, господин Сааба, как вы можете догадаться, мы
вытащили вас не только из чистого альтруизма. Нам нужна ваша
помощь.
Вежливое выражение лица южанина не поменялось, но взгляд
заледенел:
— С этого и стоило начинать. Длань Императора тоже хотел моей
помощи и сотрудничества. Отказывать ему было очень… неприятно, — он
непроизвольно потёр шею и задумчиво уставился на собственные
пальцы, совершенно нормальные и здоровые, которые совсем недавно
были переломанными и скрюченными как лапки дохлой птицы.
— Мой папа — не Длань Императора! — громко заявила Мелиса.