Я знал, что это нравится не только мне. Знал, что это папинькина дочка
заныривает своими пальчиками себе в очко ровно в том ритме, который слышит из
квартиры сверху.
А это очень жесткий и интенсивный ритм. У меня выносливая любовница и я люблю
доводить ее до анального оргазма яростным бешеным трахом.
- Ахахахаха… Ты так забавно кончаешь
Я спародировал ее искаженное гримасой лицо.
- Хорошая сучка. Мне нравится, как ты брызгаешь мне на пресс. Но… Сегодня я
хочу, чтобы ты все это слизала.
Да, иногда я становился очень пошлым, когда мне хотелось посмотреть на что моя
сладкая и приличная девочка из хорошей семьи готова после того как ее
хорошенечко выебут.
- Мммм… чамк… лагхррр…
Моя красотка принималась вылизывать мое накачанное тело. Я любил, когда ее
пухлые губы скользили по рёбрам и кубикам пресса, покрывая их поцелуями.
Жаркая, голодная сука с пересохшим от жесткого траха ртом.
Я гладил ее по длинным волосам. Потом заставлял поднять лицо и сплёвывал ей в
рот.
Я знал, что Сабина не сможет возразить мне ни в чем. И более того, я
чувствовал, что с каждой нашей встречей ее все больше заводит это подчинение. И
особенно то унижение, которое я заставлял ее испытывать, когда долбил в задницу
снова и снова «на глазах», а точнее сказать «на ушах» наших соседей.
Скромные девочки слушали своими красненькими от стыда ушками, как я снова и
снова выбиваю из Сабины стоны оргазма. Пять минут - перерыв и она уже
собирается уходить домой. Даже пишет мужу, что уже едет, но…
Я беру ее за волосы и швыряю в койку. Снова. стягиваю джинсы, раздвигаю ноги,
закидывая ее стройные ноги бикинистки себе на плечи и вставляю на свое место.
Трудно сказать, что я занимался сексом. Нет. Я чисто долбил ее. Чтобы заставить
ее почувствовать свою мощь. Я мог и не кончать. Это было абсолютно
второстепенным. Главные было показать, кто главный в этом доме. Нанизывать её,
принуждая и растягивая.
Я хотел, чтобы они слышали, и я этого добивался. И Сабина знала, что только я
решаю, сколько раз она тут кончит. Что любые уговоры сбиваются одной двумя
пощечинами и мои пальцы снова оказываются в ней. Настолько глубоко и
интенсивно, как я того захочу.
Так, встреча за встречей Сабина привыкала, что она моя игрушка. Я делал из ее
тела настоящий музыкальный инструмент, играя симфонию за симфонией для всего
подъезда и она не могла это остановить, разбрызгиваясь и расплескивая свою
несдержанность по моим шелковым простыням.