— Сойдёт, — произнёс, с интересом отмечая, что Грейс заломила смоляную бровь и послала многозначительный взгляд охраннику. — Один из этих троих, значит?
В полнейшей тишине обошёл все три стула и заглянул в лица связанных. Блондин вперился отсутствующим взглядом куда-то в угол, один из брюнетов гневно скривил уголки губ и брезгливо наморщил нос, когда я наклонился слишком близко, а второй нахально уставился мне прямо в глаза, облизывая разбитую губу. Определённо, тот ещё извращенец и любитель крови. М-да, нелёгкая предстоит работа.
— Они говорить могут? — уточнил вслух, не обращаясь ни к кому конкретно.
Грейс пожала плечами.
— Языки не вырывали, чары здесь не действуют. Физически вполне могут, но захотят ли — неизвестно.
— Мне надо точно знать, в чём именно заключается крысятничество. С чего ты решила, что кто-то из твоих людей доносит?
Где-то позади Плешь издал глухой утробный звук. Разбойнику определённо не понравилось, что я обратился к Грейс на «ты», но он заткнулся сразу же, как только девушка бросила на него гневный взгляд.
— Несколько последних сделок сорвалось. Все корабли досматривались жандармами с особой тщательностью, и наш, хм… специфический товар был конфискован. Несколько раз подряд.
Дьявол, если Маркус узнает, что я, помогая криминальным личностям, раскрыл его агента, меня упекут в каменный мешок на добрый десяток лет. А если не выполню задание бандитов, то не увижу даже тюрьмы. Совсем ничего не увижу.
Ещё раз окинул внимательным взглядом собравшийся сброд и решил начать с крайнего — блондина, который неотступно и при этом с полнейшим равнодушием изучал металлическую стену. Я даже обернулся посмотреть, мало ли, вдруг не заметил чего-то при входе.
— Ты сливал информацию о поставках Проклятого Кинжала?
Блондин не пошевелился. Грубо ткнул его в плечо, тот в ответ медленно перевёл на меня затуманенный взгляд.
— Что вы с ним сделали?! — спросил со злостью, обращаясь уже непосредственно к Грейс. — Вкололи лошадиную дозу наркотиков? С одурманенным человеком работать не смогу.
— Всего лишь обезболивающее, — возразила девушка.
Скрипнул зубами. Обезболивающее?! Это ж как много нужно было его принять, чтобы реакция замедлилась так сильно?
— Любая анестезия притупляет сигналы, которые мне нужны, чтобы определять правду и ложь. Лицевые мышцы слишком расслаблены, периферическая нервная система работает едва-едва, — разозлился не на шутку.