Пока идём, осматриваю себя. Серый пиджак в грязи, рукав
надорван, пуговицы не хватает. Придётся снять — негоже в таком виде
представать перед директрисой. Белая рубашка почти не пострадала,
только ворот грязный. Брюки тоже не в лучшем виде, как и туфли, но,
ничего, сойдёт. Я ведь, как-никак, после драки.
Закончив с формой, прикрываю глаза и перенастраиваю потоки маны.
Вот теперь энергия струится по телу, как положено. Чувствую прилив
сил. Половину направляю на расширение потоков, другую половину
коплю. Тело, конечно, совсем не приспособлено сохранять ману,
поэтому получается плохо. Но хоть какой-то запас умудряюсь создать,
пока мы подходим к приёмной директрисы.
— Здесь сядь, — бросает охранник, кивая на лавочку у стены. — У
себя? — обращается к сидящей за столом секретарше.
— У себя, — с улыбкой отвечает та.
Ух, какая девушка. Миниатюрная такая, хрупкая, с миловидным
личиком и пухлыми красными губками. С её узкими плечами грудь
второго размера смотрится внушительно. А декольте на бежевой
кофточке только подчёркивает упругие прелести.
Мужчина заходит в кабинет начальницы, а я стираю глаза о милое
личико и декольте секретарши. Тьма меня пожри! Юношеские гормоны
неслабо бьют по мозгам. Так бы и накинулся на эти персики...
Только вряд ли взрослая, хоть и молодая женщина согласится
возлечь с семнадцатилетним щеглом. Который, к тому же, всем
известен как слабак и нюня.
Да-а, мне предстоит серьёзная работа над авторитетом... Потому
что женщины — одна из немногих моих слабостей. Ещё музыка. Крайне
полезное хобби для того, кто создаёт магические печати. Но этим
делом озабочусь чуть позже.
Секретарша замечает, что я на неё пялюсь, и отвлекается от
документов.
— За что привели? — спрашивает.
Вежливая улыбка не уходит с её лица. Большие изумрудные глаза
под стеклами очков напоминают о моей ученице Галли.
— Да так, — расслабленно отвечаю. — За драку.
— Тебя, за драку? — девушка недоверчиво глядит на меня поверх
очков.
Вспоминаю, что её зовут Маргарита. И она тоже дворянка, но из
какого-то совсем мелкого рода, который не владеет землями. Поэтому
работа секретаршей у более знатной особы не наносит вреда её
чести.
— Я изменился, сударыня. Можете не удивляться — вскоре вы много
обо мне услышите.
— Надеюсь, что только хорошее, воспитанник, — Маргарита
улыбается шире и встаёт, чтобы взять какую-то папку со стеллажа.
Для этого ей приходится повернуться ко мне спиной.