В общем, прикинем, а там видно будет.
Значит, надо помочь нашим бывшим врагам.
Для начала наладить туда поставки зерна. Первые партии
совершенно бесплатно, в пропагандистских целях, а потом пусть
начинают платить. Если мы в Европу зерно не поставим, то США и
Канада подсуетятся.
А потом Франции и Германии нужно восстанавливать собственную
экономику. Мы же за время войны старались, уничтожали их порты и
прибрежную инфраструктуру, взрывали заводы. Вон, Судоплатов в
Германии поднял на воздух какой-то завод, так заодно и городок, что
стоял неподалеку, разлетелся вдребезги.
И военные предприятия им придется закрывать, что означает
безработицу. А чтобы не было безработицы – придется открывать
гражданские объекты. А это деньги.
Значит, мы одной рукой получаем деньги, а другой возвращаем их
обратно бывшим владельцам. Разумеется, не в качестве подарка,
потому что подарок – это вещь, которую передают безвозмездно, чтобы
получатель, простите за тавтологию, получил удовольствие. Мы,
конечно же, дадим немцам и французам удовольствие, но… Вот именно.
Удовольствие будет им стоить определенных процентов, которые они
станут отчислять нам ежегодно, а еще – полный наш контроль над
промышленностью Франции и Германии. Мои финансисты уже придумали –
Германия и Франция выпускает облигации внешнего займа под семь
процентов, а мы эти облигации покупаем.
Американцы, в свое, то есть, в мое время, поступили очень мудро,
предоставив после Второй мировой войны Европе огромные средства, но
с оговоркой, что они станут контролировать вложение средств. Но за
все приходится платить. Вот, в моей истории Европа и платит. До сих
пор.
Опять-таки – русские деньги они станут получать по условиям
мирного договора, чтобы деваться было некуда. А иначе… Да, иначе
деньги отыщутся в другом месте.
Само-собой, армии французов и немцев сократят количество
«штыков» раза в два, среди командования будет проведена
фильтрация.
И что теперь? А нынче, значит, что мы имеем? Русский император
до Копенгагена не долетел, мирные переговоры сорваны, а второй
этап, который может провести Джугашвили от моего имени, состоится
не скоро. Стало быть, продолжаются боевые действия.
В итоге, просидев обуреваемый недобрыми мыслями до утра, не
способный заснуть — так сильно меня взбудоражило всё происходящее.
Однако, ближе к утру я всё-таки смог расслабиться, хотя и
чувствовал, как в округе сновали дикие хищники, которые бродили тут
и там в поисках пропитания. Может, они рассчитывали на то, что
найдут трупы. Но это было бы слишком. Всё-таки волки — это
животные, а животные вряд ли свяжут падение самолёта и появление
мяса. Хотя кто их разберёт, что у этих волков в головах. Весь этот
мир, на самом-то деле, не такой, как мой. И утверждать что волки
могут быть обычными, было бы глупо с моей стороны.