Беззубый рот радостно шепелявил,
приоткрываясь от восторга. Невольно проследив за бурым пальцем
торговки, я заметила движение и рванулась дальше, но пройти уже не
удалось. Мигом собравшаяся толпа крепко сомкнулась и зашевелилась.
К черному месту проследовали блестящие металлические верхушки двух
солдатских шлемов. В воздухе над ними виднелись еще длинные палки
пик, которыми подгоняли преступника. Ростом я не велика, поэтому от
осужденного видела только макушку рыжих кудрявых волос.
«Рыжий!»
Я невольно остановилась. Рыжий — это
свет, это яркость, это… как я!
— Кто ж он, какого роду? — спросил у
стоящей рядом торговки горбатый мужчина в сплющенной как блин бурой
шапке. Я с интересом прислушалась, машинально приглаживая черную
косу своего парика.
— Пришлый… Змей, говорят, — охотно
откликнулась она, колыхнув массивными грудями.
«Змей…»
Теперь только одна часть меня хотела
уйти, но другая — уходить категорически не собиралась. К роду Змеев
я равнодушной не была, не могла быть.
— А… Змеи хитрое отродье, — сообщил
прописную истину ее сосед, почесал затылок и скривился еще больше.
— Сделал-то что?
— Хвост его знает! — легко
откликнулась торговка.
— Небось зарезал кого. Такие ножами
любят вертеть, — вполголоса сообщил другой мужчина. — Мог и семью
вырезать.
— Батюшки! — содрогнулась и
запричитала неподалеку молодая женщина, прикладывая ладони к
румяным щекам.
Мужчина в сплющенной шапке
сплюнул.
— Такое дерьмо и не жалко. Пусть рубят
на куски.
— Да не! — вступил в беседу стоящий
неподалеку кожевник. Неулыбчивый и загорелый, он нетерпеливо вертел
в пальцах маленькую лопатку для обработки кожи. — Грабитель он.
Вор. По роже видно!
— Тогда все равно казнят. Хорошо, хоть
быстро поймали.
— Да ему голову не рубить, а пилить
надо! — выразила мнение спина еще одного горожанина.
Представляя, как пилят шею и морщась в
процессе, я проследила за огненно-рыжей макушкой. Ее обладатель как
раз поднялся по ступенькам. Спина у него оказалась прямой и
сухощавой, шаг уверенным. Преступник явно ни в чем не раскаивался.
Издалека я увидела его лицо и вздохнула. Молодой совсем.
— Надеюсь, он хотя бы детей оставил, —
выразила я вслух мнение. — Жалко, если пропадет…
Ответили мне сразу
несколько.
— У таких по трое в каждом городе
должно быть! Они семьи не создают, только плодят.