Графиня и Бродяга - страница 19
Новости о его аресте и скоропостижной смерти пришли аккурат в день моего восемнадцатилетия. Стоит ли говорить, что больше я ни разу не отмечала свой день рождения? Просто запиралась в комнате и позволяла себе выплакать все накопившиеся за год слёзы.
Герцог Гидеон Монтерок был старше меня лет на десять, если не больше. Впервые я увидела его на приёме в императорском дворце, на который, как сейчас помню, отец ехать не хотел, но пришлось. Титул обязывал нашу семью присутствовать на подобных мероприятиях. Мне тогда почти исполнилось шесть.
Высокий бледный юноша с холодными, как у рыбы, глазами и длинными пепельными волосами, убранными в низкий хвост, не понравился мне с первого взгляда. Его кривоватые зубы со скобками и оттопыренные уши вкупе с надменным выражением лица смотрелись нелепо. Наши отцы удалились обсуждать какие-то свои дела.
Почти сразу же я предприняла попытку улизнуть в сторону банкетного стола в другом конце зала, где приметила блюдо с аппетитными эклерами в шоколадной глазури. К сожалению, мой манёвр не остался незамеченным Гидеоном. Сбежать он мне, конечно же, не позволил, а когда вернулись наши отцы, подноса с эклерами на столе уже не оказалось.
Было так обидно, что захотелось расплакаться. Меня учили, что леди не должна показывать свои слёзы никому, и я не придумала ничего лучше, чем спрятаться под банкетным столом. Каково же было моё удивление, когда я поняла, что там не одна.
Мальчишка с непослушными тёмными волосами, на пару лет старше меня, доедал последний эклер прямо с подноса. Его руки и лицо были перепачканы шоколадом. Я тогда растерялась, не зная чего мне больше хочется – продолжать плакать или начать смеяться от его растерянного вида.
С набитым ртом он спросил, что у меня случилось, не обидел ли кто. По всей видимости, заметил, что я собиралась плакать. Честно призналась, что не успела попробовать угощение. И тогда он предложил отвести меня туда, где, как он точно знает, есть ещё эклеры. А я возьми да и согласись. Всё равно на приёме скучно.
Вытерев руки и лицо прямо о белоснежную скатерть, мальчишка вывел меня из бального зала через какой-то полутёмный проход, предназначенный для слуг, и провёл на кухню. Я тогда решила, что он сын кого-то из прислуги, раз настолько хорошо знает дворец. Попросив подождать у дверей, мальчик проскочил внутрь, а спустя пару минут вернулся с кастрюлей, накрытой полотенцем, и сразу же рванул прочь, крикнув мне, чтобы не отставала.