Обстановка неустойчивости и недоверия продолжалась. В Кремль был приглашен польский посол. Сталин принял его 14 ноября. После визита Кота в Москву (дипломатический корпус и часть государственных учреждений были эвакуированы в Куйбышев/Самару) Гарриман получил отрицательный ответ: господин Кот не затрагивал вопроса выхода польского войска в какое-нибудь другое место. Кот понимал, что у советской стороны нет намерения избавиться от польских войск, однако он «надеялся, что под иностранным нажимом она согласится на вывод армии… но ограничиться имеющимся небольшим числом (уже призванных – В.П.) и упустить остальных было бы для нас страшным поражением». Поэтому, чтобы получить согласие Сталина на увеличение контингента польских вооруженных сил, он умолчал об их выводе. Так Кот объяснял свою тактику во время беседы Рачиньскому: «Необходима большая осторожность». Кот предлагал своему министру иностранных дел, чтобы до беседы премьер-министра Сикорского со Сталиным Гарриман временно прекратил свои усилия добиться вывода польских частей в Иран. Так что польский посол явился в Кремль «с камнем за пазухой», с недобрыми намерениями увести армию из Советского Союза, и говорил надменно от имени премьера, равного персонам «большой тройки» – человека, который вместе с ними будет определять послевоенную организацию мира. А услышал от собеседника, что тот мечтает принять участие в восстановлении Польши, чтобы она встала с колен, и уже в 1940 г. он лично вел переговоры о создании в СССР польских военных формирований. Сталин подчеркивал, что СССР будет делиться всем, что в данный момент имеет. Но ставить польские войска в привилегированное положение не будет: все как у Красной армии. Польской стороне напомнили, что она забывает о том, какую тяжелую СССР ведет войну и каково положение на фронте. Относительно же формирования польских войск все, что следовало по протоколу №1 смешанной советско-польской комиссии, утвержденному советским правительством, выполнено. Если польская сторона не удовлетворена этим, пусть выдвигает предложения для обсуждения и заключения новых соглашений. Советский Союз в принципе не возражает создать возможно большую по численности и боеспособную польскую армию. Ушел С. Кот с согласием обсудить все поставленные вопросы, получил добро на эвакуацию контингента в 15 – 20 тыс. солдат, что предусматривалось военной конвенцией, но отказался решить «сегодня» и «здесь» остальные военные вопросы, оговорившись, что оставляет их на усмотрение Сикорского. По дипломатическим каналам не удалось урегулировать спорные «военные» моменты. Оставались открытыми и принципиальные вопросы советско-польских межгосударственных отношений.