– Ладно, музыка музыкой, но десерт по расписанию! – я эффектным жестом извлёк из кармана круглую консервную банку. Хорошенько её встряхнул и дёрнул за вмонтированное в крышку кольцо. Раздалось шипение, стремительная тепловая реакция видоизменила внутренние составляющие. Банка раскрылась, как цветок, сложившись в изящное серебристое блюдо, на котором красовался большой торт, обильно покрытый белой глазурью и сиропом. Ячейка наполнилась запахом лимона.
– «Лимонный взрыв»! – Роман улыбался до ушей. – Величайшее произведение гастрономического искусства! И вкус как в молодости…
– Да, неплохо. Однако кое-чего не хватает, – Димка порылся в карманах и извлёк горстку светодиодов. – Это, конечно, не свечки, но, если подуть на них, они погаснут.
Мы торжественно водрузили торт на стол.
– Страшно подумать – семьдесят две штуки… – я зачарованно глядел, как Димка втыкает крохотные лампочки в глазурь, аккуратно распределяя между ними тонкие проводки. – Ты всю ночь паял их?
– Работы минут на двадцать… – Димка пожал плечами и облизнул испачканные пальцы. – Давай, Рома, дуй. Всё сработает.
Торт был похож на маленький НЛО, светившийся ровным синим светом. Роман дунул от души, погасив все лампочки. Весело рассмеялся и стал вытаскивать светодиоды, после чего разрезал торт на огромные куски.
– Налетайте, ребята.
– Ты желание-то загадал? – строго спросил Димка.
– А то! Но говорить не буду, иначе не сбудется.
Мы покончили с тортом очень быстро. Запили его холодным химическим чаем. После чего Рома глянул на голографические часы и сказал:
– У меня тоже есть для вас подарок. Идёмте, – он выбрался из-за стола и направился к выходу из ячейки. Мы с Димкой поспешили за ним. Роман вышел на смежную площадку и приложил руку к маленькой незаметной дверце в углу. Дверца уехала в стену, и наш друг поманил нас в узкий тёмный коридор.
Здесь была лестница, ведущая куда-то наверх. Ни одной лампочки не горело, пришлось подниматься на ощупь. Наконец впереди показался свет: Роман открыл ещё одну дверь.
– Ух ты! – выдохнул Димка, шедший впереди меня.
Мы оказались на крыше дома, вернее, на одном из немногих свободных участков, не занятых стенами верхнего уровня. Отсюда открывался прекрасный вид на коридор между домами, где пролегало одно из центральных шоссе. Но удивительным было не это. На широкой бетонной площадке, среди громоздившихся тут и там технических пристроек, росла трава. Самая настоящая, зелёная, с вкраплениями белого клевера и подорожников.