…бердцы вязли в тягучей, пахнувшей болотом и плесенью глине. Дозиметр молчал, и можно было обходиться без привычных первичных средств защиты. Отстегнуть надоедливый, вечно преющий от порывистого дыхания, респиратор. Поднять бронестекло забрала шлема «сфера-8», делающие окружающий мир мутным и серым. Обойтись на время от толстенных прорезиненных перчаток… Навигатор напротив неумолчно отчитывался о позиционирование размеренными щелчками. Сталкер на ходу проверил своё оружие, всё, что имелось при себе: пистолет с несколькими обоймами и штык-нож. Захлопнул поплотнее армейский плащ Л-1, защищающий от радиоактивной пыли, зябко передёрнув плечами, и зашагал по просёлочной дороге.
Здесь уже давно не велись работы по просеке, и лесополоса, обжимающая дорогу, начала врастать в её насыпь, разбивая уплотнившейся грунт молодыми побегами. Некогда ровная посадка, служащая естественной защитой от снежных заносов, превратилась в хаос из ветвей, кривых болезненных стволов бурого цвета и жухлой после вчерашнего кислотного дождя листвы. Верхушки крон из голых облетевших палок, коричневых до черноты, обгоревших от частых выбросов продуктов распада, сплетались в зените в подобие сквозного купала. И зеленоватый свет неба (небо зоны, быстро меняющиеся, поражающиеся своим сумасшествием разнообразия оттенков) дробился сквозь этот дуршлаг и брызгал крапом на землю. Лес вокруг был осенний со следами выпавших утром зимних осадков, хотя стояла середина лета.
Настораживало долгое отсутствие аномалий. Оно притупляет чувство осторожности, создаёт впечатление комфортности загородной прогулки перед завтраком… Ленточка снова задрожала от волнистых ударов о уплотнившейся в полёте воздух, гайка плюхнулась метрах в пяти впереди – всё-таки необходимо быть начеку. Он внимательно смотрел на неподвижную гайку… можно идти. Взмах. Бросок. Парящий лоскуток чётко устремляется впёрёд – чисто.
До объекта два километра – две тысячи метров. На преодоление этого расстояния тридцать пять с небольшим часов… Очень мало! Категорически мало!
Сталкер остановился, насторожился. Звуки, откуда-то сбоку. В зоне мало звуков, почти всегда здесь тихо, только шорох от ветра порой нарушает безмолвие мёртвой земли. Здесь нет птиц, которые бы щебетали над головой, нет мелких животных, которые бы возились в траве. Птицы мигрировали за день до катастрофы, точно предчувствовали смертельную опасность, мелкие животные вымерли от облучающих ударов. Крупные же либо генетически видоизменились и сторонятся всякого контакта с человеком, вызывающим у них ненависть за свершенное над ними, либо сбиваются в стае и атакуют ненавистного врага, причем опять же бесшумно. Так что до столкновение – тише воды. Поэтому так напрягся бывалый скиталец проклятой территории, услышал незнакомые вибрации в воздухе. Как будто дятел бьёт кору дерева. Частые-частые удары клювов, эхом разносящиеся по рыжему лесу. В них скорее угадывалось приближение какой-то неизвестной аномалии, чем естественное проявление экологии. Она, должно быть, таким образом предупреждает о своём существование, подобно тому, как электра треском разрядов. Попасть в новую, незнакомую ловушку, испытывая жуткий лимит времени, – пара пустяков. Сталкер снова чуть слышно застонал, заставляя себя сосредоточится, полностью сконцентрировать всё своё внимание. Вот почему тридцать пять часов чудовищно мало!