– Ладно, осматривай мою ногу, не буду я прятаться от внешнего
мира, как бы не хотелось, – произносит Кай, тяжело вздыхая и
протягивая мне свою ступню.
Мне хочется его как–то поддержать, сердце щемит от его грусти, и
я неожиданно произношу.
– Меня зовут Лия, это сокращенная форма имени, но уже моего,
настоящего, на этот раз я правду говорю.
– Лия, – растягивает Кай, восторженно глядя на меня, – означает
«грациозная», «красивая». Это про тебя.
– Но это лишь короткая форма! Мое полное имя другое, и значение
оно имеет тоже другое, – торопливо добавляю, разбинтовывая ногу и
попутно ощупывая ее. – Ой, она действительно как будто зажила, у
меня получилось!
Поднимаю на Кая счастливые глаза, а он уже наклонился ко
мне.
Мгновение…
И его губы встречаются с моими.
Замираю от неожиданности и незнания, что я должна делать, как
поступить. Но разум быстро отключается, не успевая послать сигналы,
взращенные моим строгим воспитанием. Он передает бразды правления
сердцу, а оно и радо захватить власть.
Прикосновение Кая сначала практически невесомо, почти эфемерно,
но тут я инстинктивно поддаюсь вперед, и он усиливает напор. Его
губы ощутимо сминают мои, полностью подчиняя.
Это нечто невероятное, никогда бы не подумала, что поцелуи могут
быть такими, совсем, как в женских романах про любовь. Или все дело
в том, с кем именно происходит этот процесс?
Андрэ постоянно касался моих рук, плеч, все было с дружеским
подтекстом и не вызывало у меня и сотой доли того, что постоянно
случается от прикосновений Кая.
Импульсы тончайших чувственных иголочек отзываются во всем моем
теле, неосознанно тянусь рукой к волосам своего гостя и с
наслаждением зарываюсь в них пальцами. Этот простой жест дарит мне
невероятное удовлетворение.
Кай копирует мои действия, проводит по щеке и уже хозяйничает в
моей прическе. Теперь я наконец–то понимаю, зачем незамужних
девушек заставляют отращивать волосы, видимо, для этих самых
моментов.
Эта мысль оказывается лишней. Она сбивает с настроения.
И, наверное, спасает положение.
– Ох, – отклоняюсь от Кая, отталкивая его, – не стоит, мы не
должны, – опускаю глаза в пол, – это неправильно.
Он молчит несколько секунд, слышно лишь его тяжелое дыхание.
– Да, – наконец произносит и отпускает меня, – пожалуй, да.
Давай поднимайся, не стоит сидеть на полу, я дальше сам разберусь с
ногой.