– Нам пора, кажется, – первая отстраняюсь, плохие последствия
неподобающих поступков всегда настигают девушек, не парней, – Сюит
не ждет вместе с его жителями, к которым ты направляешься.
– Хм, да, – взгляд Кая стекленеет, – Сюит, действительно. И его
жители.
Мы молча подходим к лошади, садимся и скачем дальше. Напряжение
так и висит между нами, оно никуда не делось. Легкость и флер
романтики остался позади, на ручье.
– Почему ты не задаешь вопросы? – не выдерживает Кай. – Я ведь
должен рассказать!
– Если посчитаешь нужным, расскажешь сам, – тихо отвечаю. – Да и
некоторые детали наших жизни раньше времени разрушат волшебство,
образовавшееся между нами за эти несколько дней.
Конечно, я имею ввиду себя. Хуже моего поступка не может быть
ничего. Но в ужас меня приводит другое, я страшусь узнать, кем
является для Кая Виола, и всеми силами отсрочиваю этот момент.
– Но при этом ты меня сама отталкиваешь, разрушая волшебство, –
горько усмехается Кай.
– Я проявляю благоразумие, – упрямо возражаю.
– Или в глубине души понимаешь, что портрет в моей сумке
принадлежит не моей сестре, да? Так вот, это правда. Я еду к своей
невесте.
Конь Кая в этот момент громко цокает по неизвестно откуда
взявшемуся на лесной дороге камню, а мое сердце синхронно с этим
звуком спотыкается, замирает на долю секунды, а потом принимается
разгонять кровь с утроенной скоростью.
– Хм, ясно, – поджимаю губы, запрещая себе говорить что–то
еще.
Я не имею никакого права на обиду, я даже на женскую истерику не
имею права.
– Это договорная помолвка, мой отец все организовал, а я его
послушался. Со мной произошел несчастный случай, часть памяти
стерлась. До недавнего момента мне было все равно, кто станет моей
супругой, Виола казалась не худшим вариантом. И я легко согласился,
настояв лишь на самостоятельной поездке, дабы прочувствовать, как
живут простые люди, – продолжает откровенничать Кай отстраненным
тоном, словно он сейчас пересказывает скучный параграф из научного
труда, а не события собственной жизни.
Хм, в наше время свирепствует какая-то эпидемия стершейся
памяти, не иначе! Но вслух я эту мысль не озвучиваю, спрашиваю
другое.
– И как? – подаю голос. – Прочувствовал жизнь простых людей?
– Не уверен, – после секундного размышления отвечает Кай. – Зато
узнал, каково это, быть свободным, не иметь обязательств и жить по
зову сердца, а не долгу.