— Теперь, дорогие друзья, я перейду к сути. Как многие из вас, я
являюсь выпускником факультета современного права, однако (и это
известно почти всем), моя вторая профессия — изучение древних
технологий. Поэтому я взял на себя смелость еще до принятия закона
воссоздать некоторые чертежи этих забытых методик, которые теперь,
в нашем светлом настоящем, мы можем усовершенствовать и призвать к
себе на службу, во благо Эмпириона и всего объединенного
человечества! Новое оружие должно показать себя весьма
эффективным.
Послышались хлипкие аплодисменты, которые тут же захлебнулись в
громогласном женском возгласе:
— Сенатор Ксарфакс!
Халид развернулся к президиуму.
— Да, старший сенатор Авила?
— Случай в Восточном уделе, конечно вопиющий. Но не кажется ли
вам преждевременной разработка прототипа оружия до того, как Силы
Единодушия примут решение?
— О, старший сенатор! О разработке оружия речи не идет! Пока не
идет!
— Тогда поясните нам, что вы имеете ввиду, говоря о чертежах и
изучении военных разработок прошлого. Вы же это имели ввиду,
префект?
От неожиданности и растерянности Халид только зачмокал губами.
Приняв это за ответ, старший сенатор Авали заключила:
— Прошу вас придерживаться только тех фактов и идей, которые
находятся в поле текущего статуса нашего обсуждения. В этом зале
уже тысячу лет не произносили слова “оружие”, и уж тем более не
демонстрировали его, даже на чертежах.
Тут уничижительную речь сенатора Авилы прервал еще один голос из
президиума. Сидящий справа от Ксирона мужчина с серыми, как пепел,
короткими волосами и седыми кустистыми бровями обратился к ней:
— Старший сенатор Авила, а мне доводы префекта Ксарфакса кажутся
весьма уместными. Речь идет о беспрецедентном акте агрессии,
животной агрессии, которая не внемлет доводам рассудка и гуманизма.
С такой силой можно разговаривать только силой.
Тут Версария не выдержала и, вскочив со скамьи под президиумом,
выпалила:
— Закон сенатора Ксарфакса прямо противоречит как минимум
четырем эдиктам Наррангасетта!
— Сенатор Консили, прошу вас занять свое место, — сурово
пробасил вступивший в дискуссию с Авилой старший сенатор. — У вас
еще будет возможность высказаться.
— Это абсурд! — не унималась Версария.
По залу прокатилось волнение. Некоторые поднялись с мест.
Другие, сбившись в кучки, спорили и пререкались друг с другом.